Игорь Ефимов - Стыдная тайна неравенства

Пока же попробуем задаться простым вопросом: что определяет выбор человека в свободном государстве, находящемся в состоянии мира? какие свойства заставляют одних стать на сторону уравнительного принципа, других — на сторону состязательного? короче говоря — за кого мы голосуем и почему?

Выше, в главах 1 и 2, мы попытались выделить два типа политического мышления — уравнительный и состязательный. И, в соответствии с этим разделением, обнаружили раскол политической жизни в свободных странах на два лагеря: либеральный и консервативный.

Теперь представляется важным ответить на следующий вопрос: какие силы относят людей в тот или иной лагерь? что определяет наш выбор? почему два человека, близкие по воспитанию, социальному положению, привычкам, вкусам, умственным способностям, могут оказаться в разных политических лагерях?

Казалось бы, феномен врождённого неравенства должен был подталкивать нас в сторону простого и удобного ответа: высоковольтные, "получившие от рождения пять талантов", должны голосовать за состязательный принцип, то есть за консерваторов, низковольтные, получившие один-два, — за уравнительный, то есть за либералов. Однако в этом случае, высоковольтные всегда должны были бы проигрывать на выборах, ибо они заведомо окажутся в меньшинстве. В реальной же истории этого не происходит — мы видим, что силы двух лагерей примерно равны. Кроме того, весь наш жизненный опыт учит нас, что самые яростные политические споры ведутся именно между высоковольтными. О чём же они спорят? Из чего выстроена разделяющая их стена? Кого мы видим в одном лагере и кого — в другом?

Американские социологи постоянно проводят опросы общественного мнения, пытаясь предсказать, кто будет голосовать за демократов, а кто — за республиканцев. И выяснилось, что есть профессии и группы населения, которые в подавляющем своем большинстве голосуют за демократов. Это, прежде всего, преподаватели, журналисты, юристы, редакторы, актеры, литераторы, учё-ные, библиотекари, врачи. То есть люди, занимающиеся сбором, хра-нением и использованием информации. Например, последний опрос показал, что на президентских выборах 1996 года 89 % журналистов голосовали за демократа Клинтона (сообщение National Public Radio).

Другие исследования показали, что и подавляющая часть государственных чиновников в федеральных учреждениях состоит из сторонников демократической партии. Именно поэтому деятельность президентов-республиканцев часто бывает затруднена молчаливым сопротивлением аппарата. Истинные или ложные сообщения, дискредитирующие деятельность республиканцев, таинственным образом попадают в руки журналистов. Много лет не могли дознаться, кто скрывался под кличкой "глубокое горло" и выдавал прессе тайны кабинета президента-республиканца Никсона во времена Уотергейтского скандала (1973-74). Да и во времена так называемого "Ирангейта" (1987) враги президента Рейгана и полковника Оливера Норта получали много полезной информации явно от работников правительственных организаций. Наоборот, демократические президенты Кеннеди и Джонсон были замешаны — ни много, ни мало — в организации покушений на лидеров других стран (факты планировавшихся убийств вскрыла Комиссиия конгресса по разведке в 1975 году), но это сошло им с рук, и было практически замолчано прессой. Демократический президент Клинтон (1990-е) и его супруга были окружены целым букетом судебных дел, расследований, обвинений, подозрений, но пресса по-прежнему обращалась с ними, как снисходительная мамаша, прощающая шалости своим любимцам.

Вспоминая горячих либералов, с которыми нам доводилось сталкиваться лично, мы обнаружим, что в большинстве они были теми, кого в старину называли "люди свободных профессий". Термин этот возник не случайно. Главное достояние этих людей — знания. Знания невозможно отнять, поэтому образованный человек меньше зависит от злой судьбы или от злого нанимателя. Оттого-то он и кажется остальным людям более "свободным".

Участие человека свободной профессии в жизни общества в основном связано с выполнением функции миропостижения. Он — хозяин знаний. В распорядительной функции он участвует редко и неохотно. Этим занимается другая группа высоковольтных — распорядители, хозяева вещей. Причём, в их разряд попадают не только директора корпораций, банкиры, землевладельцы, крупные менеджеры. Любой владелец маленькой химчистки, строительный подрядчик, водопроводчик, фермер, капитан рыболовного судна, вообще, любой независимый предприниматель причастен к распорядительству — и, в сооветствии с этим, по другому видит политическую ситуацию в обществе.