Виктор Косик - «Молодая Россия». Вариации на тему национализма в маршах эпохи

При желании у Р. П. Рончевского можно найти изъяны в логике, подменяемой зачастую страстностью, переходящей в пристрастность. Например, одно из наиболее сложных программных младоросских построений относилось к феномену борьбы. В 1930 г. в пятом номере «Младоросса» А. Л. Казем-Бек писал: «Мы связаны общим долгом перед Россией: в настоящее время долг этот заключается в обязательной для всех нас борьбе за раскрепощение нашего народа. Я не говорю о той или иной форме борьбы, а о самом принципе борьбы “ 55.

По мнению Р. П. Рончевского, «такая постановка вопроса позволяет говорить о борьбе, фактически ее не ведя. А главное – действия, не имеющие ничего общего с борьбой, называть „борьбой новыми путями“» 56.

На первый взгляд, младоросский критик совершенно прав. Но только со своей революционной колокольни, с позиции отрицания «механической» эволюции СССР, с той точки зрения, что всякое «оправдание» новой России является предательством родины. Однако замечу, что для младороссов идея борьбы заключалась, прежде всего, в утверждении тезиса «Лицом к России». Ставка делалась на молодое поколение – в эмиграции и на родине – способное к строительству нового типа государства.

Но для Р. П. Рончевского это было лишь фразой, за которой не стоит дело. Страшный «грех» младороссов он видел уже в предательстве национальной революции. Он иронично писал: «Отказавшись от революционных методов, младороссы неизбежно должны были уверовать в „эволюцию коммунистической власти“. В превращении из интернациональной в национальную. От ленинского „На Россию, господа, мне наплевать“ до „Защиты границ нашего Отечества“. От ленинского „если для осуществления социалистической революции 90 % погибнут, ничего, лишь бы 10 % дожило до мировой революции“ до „признания творческого государственного смысла строительства“. От „вождя мировой революции“ до „Народного Вождя“ и даже Бонапарта. Уверовав в эволюцию комвласти, младороссы и сами принуждены были эволюционировать от „воли к борьбе и победе“ (Мюнхенский съезд) до „признания и поддержки“» 57.

Экие подлецы эти младороссы, можно подумать. Но все не так просто. Достаточно представить себе, что было бы с Россией в случае очередной бойни, вроде Великой Французской или Великой Октябрьской революции. И тут невольно вспоминается старинное изречение о том, что только то крепко, что полито кровью. Но Россия здесь исключение из правил. Даже сам политический строй получал в прессе различные дефиниции. Австрийский журналист писал о «неоконсерватизме», эстонский о «национал-социализме», итальянский… о фашизации, чешский о вызревании «социалистического фашизма» 58.

Быстрое распространение в эмигрантской среде идей младороссов, особенно проникновение их в РОВС, НТС – все это, естественно, не могло не вызвать ответной реакции, хотя бы через полемику в прессе, действовавшей по известному принципу сообщающихся сосудов.

Так, евразиец Антипов критиковал тогда же младороссов за то, что у них социальность не цель, «а средство, что главное для младороссов борьба, что советский строй не вяжется с монархизмом, что экономическая система у младороссов не разработана, что младороссы слишком увлечены организационной стороной» 59. Другой евразиец Максимов упрекал младороссов за их «связанность со стариками эмиграции», за их монархизм «им мешающий» 60!

Весьма многие эмигранты, видели в них тайных и явных агентов Кремля (ГПУ или зловещего Чека). Весьма показательна здесь развернувшаяся в 1932 г. полемика между близко стоявшим к младороссам генералом П. С. Махровым и генералом Е. К. Миллером, одним из руководителей Российского общевоинского союза. В ответ на упреки о недопустимости сотрудничества членов РОВСа с такими политическими организациями, как младоросская партия с ее подмоченной репутацией пробольшевистского толка, генерал П. С. Махров в свою очередь обвинял РОВС в пороке непредрешенства. Более того, переходя в наступление, он подчеркивал, что если даже «младороссы ошибаются и идея монархизма в России умерла, но, вспоминая о великом прошлом императорской России, они будят идею государственного национализма». Стараясь добить своего оппонента, он ядовито добавлял, что в России «нет возврата тем, кто мечтает о реставрации», да и сам РОВС «живет только ненавистью к коммунистам», в отличие от младороссов, ищущих примирения со своим народом 61.

Эта дискуссия с взаимными обвинениями растянулась на годы и через океаны. В далекой Аргентине в 1936 г. «некоторые члены РОВС утверждали, что „Младоросская партия“ работает на средства, получаемые… от большевиков». Однако на официальный запрос младоросса кн. Юрия Волконского председатель местного отделения полковник Ефремов был вынужден ответить, что не располагает никакими данными «по вопросу о денежных средствах Младоросской партии» 62. На эту «актуальную» для эмиграции тему разыгрывались шумные скандалы. Например, в 1932 г. за подобное публичное высказывание младоросс ротмистр Флери влепил князю М. К Горчакову громкую пощечину 63.