Вагиф Гусейнов - От Ельцина к…? Война компроматов

Бывший глава Госкомимущества М. Бойко, погоревший на «деле писателей», признавался, что «Видео интернэшнл» подписала соглашение с движением СПС по повышению имиджа как самого движения, так и его лидеров. Сразу же после подписания соглашения М. Бойко поведал, что новые заказчики ему симпатичны «и как люди, и как клиенты». Возможно, именно этот «свежий глаз» и посоветовал старшему «клиенту» А. Чубайсу немедленно начать реализацию в рамках предвыборной борьбы блока принципов, нередко переходящих в политическое нахальство и агрессивность, которые глава РАО «ЕЭС России» нередко практиковал в своих действиях.

Когда в окружении Б. Ельцина стали задумываться о своей политике в отношении предстоящих выборов, на встречах ближайших советников президента Т. Дьяченко, А. Волошина, В. Юмашева, Р. Абрамовича появилась идея использовать С. Кириенко в качестве избирательной «страшилки» в борьбе «семьи» с ее политическими противниками. В результате детальной проработки этого вопроса возник «антилужковский» вариант политического «возрождения» экс-премьера.

«Мозговой центр» президентской администрации исходил из того, что С. Кириенко представлял собой «политическую пустышку». Надо было создать новый, привлекательный образ С. Кириенко как политика, способного возглавить электоральную базу правых и правоцентристских движений. Таким образом, облик «нового» С. Кириенко изначально создавался как блеф. Многие эксперты полагали, что ни по личным, ни по деловым качествам бывший премьер не способен был возглавить союз действительно влиятельных сил для взятия власти, как не способен был выработать и реальную программу для смены политического режима.

Функция этого мифа носила, прежде всего, дезориентационный и дезорганизационный характер. Негативный заряд, вброшенный в общественное мнение, заключался в том, что экс-премьер способен сформировать новую «партию власти» и, опираясь на финансы естественных монополий, заставить поверить в существование и мощь этой партии хотя бы часть колеблющейся исполнительной номенклатуры на местах.

Миф о «новом С. Кириенко» был обращен в два адреса. Для масс — канализация общественного протеста против произвола российского чиновничества, прежде всего на примере московского мэра Ю. Лужкова. И для элиты — создание образа политика новой волны, способного эффективно провести реформы в стране в интересах всего общества. Создатели мифа считали, что только в этом случае возможен желаемый политический эффект. Подразумевалось, что экс-премьера можно будет держать «на коротком поводке» в силу разных причин.

Стержнем избирательной кампании С. Кириенко, по замыслам его «раскрутчиков», изначально должна была стать дискредитация Ю. Лужкова и его предвыборной программы как основного политического оппонента «семьи». Конечно же, в Кремле давали себе отчет, что шансов стать мэром Москвы у С. Кириенко было крайне мало, поскольку он не в состоянии получить поддержку москвичей. В любом регионе «чужак» мог стать губернатором только в том случае, если сумел бы заручиться поддержкой хотя бы части элиты — как это сделали А. Руцкой в Курске и А. Лебедь в Красноярске. У экс-премьера такого шанса не было.

С. Кириенко, судя по всему, и сам осознавал, что он проиграет мэру. Но шел на выборы по нескольким причинам.

Во-первых, чтобы «отработать свой кусок хлеба» в глазах «семьи» и отнять у лужковского блока хотя бы какую-то часть голосов москвичей на думских выборах. Поэтому была избрана тактика «отрыва по лоскуткам» — несколько процентов голосов (к тому же московского, особенно важного для Ю. Лужкова электората) может оттянуть С. Кириенко, еще пару-тройку процентов «Яблоко», П. Бородин и т. д. В итоге возможно президентская кампания Ю. Лужкова получила бы первый удар еще не начавшись.

Во-вторых, и это главное, С. Кириенко надеялся «раскрутиться» на будущее — например, для участия в выборах президента 2004 г. О нем заговорили и в электронных, и в печатных СМИ. А любая реклама, даже негативная, все равно реклама.

В-третьих, вступив в борьбу с Ю. Лужковым, С. Кириенко, в силу того, что эта интрига интересна сама по себе, обеспечивал себе бесплатное «рекламное время» на всех каналах телевидения и в газетах.

Выступления экс-премьера показывали, что он четко придерживался политических установок Кремля. Война с Ю. Лужковым, начавшаяся с позиционных политических боев, перерастала в горячую фазу с трудно просчитываемыми для российского политического истеблишмента последствиями. С. Кириенко первым в России решил испробовать на своем идеологическом оппоненте — столичном градоначальнике — такое оружие политической борьбы, как круглосуточный «телефон доверия». С 17 июня любой москвич, как, впрочем, и иногородний житель, мог позвонить по «горячей линии» кириенковской «Московской альтернативы» и высказать все, что он думал о Ю. Лужкове и его подчиненных. Организаторы акции особо рассчитывали не столько на психотерапевтический эффект в отношении отдельно взятых граждан, сколько на сбор таким образом «фактов злоупотреблений, коррупции и произвола действующей московской власти», чтобы затем их уже в обобщенной форме использовать против мэра. По мнению ряда западных политологов, в данном случае С. Кириенко представлял собой весьма деструктивное орудие в руках президентского клана. Для давления извне он как бы не выполнял прямого заказа президентской администрации: у нее было против Ю. Лужкова более тяжелые орудия — прокуратура, МВД, ФСБ, специфические возможности которых и дальше использовались по мере приближения выборов. В начальный же период борьба с С. Кириенко должна была внести разброд в ряды сторонников Ю. Лужкова.