Вагиф Гусейнов - От Ельцина к…? Война компроматов

Но вообще-то такое сотрудничество могло бы быть гораздо эффективнее, если бы… Если бы Россия действительно и всерьез решила искоренить коррупцию и если бы не это полное непонимание в Швейцарии нынешней социальной, экономической и политической ситуации в России. Россию воспринимают здесь как любую другую страну, Англию или Германию, хотя условия совершенно разные. Берн, например, так и не понял, что Генпрокурор в России назначается президентом.

Сейчас, например, многое зависит от того, будут ли власти в России продолжать расследование начатых дел по фактам коррупции среди высокопоставленных госчиновников и руководителей. Заставляет задуматься то обстоятельство, что заместитель Генпрокурора М. Катышев лишен своего поста, дела изымаются у людей, которые их вели. Очевидно, что такие действия не помогают, а вредят следствию. Однако документы существуют и находятся не только в Москве, но и здесь, в Швейцарии. Поиски доказательств коррупции проведены. Зная госпожу дель Понте много лет, смею заявить, что эти поиски велись со всей серьезностью. В ближайшие недели эти документы могут быть переданы в Москву. Думаю, что в Швейцарии хранятся очень важные материалы, весьма серьезные…

С падением правительства Е. Примакова, Ю. Скуратов и М. Катышев — а это ключевые фигуры в расследованиях — окончательно будут отстранены, дело застопорится. Во всяком случае некоторые весьма хотят этого. Не мне судить, конечно, но ключ ко всем этим делам политика» [23] Деловой вторник. — 1999. — 18 мая. .

Напомним, что это писалось в мае 1999 года, и последующие события подтвердили правильность фактов, оценок и прогнозов швейцарского журналиста.

В Швейцарии в течение сентября — октября 1999 года по заявлениям прокурорских работников этой страны проводились активные следственные действия.

«Самым, пожалуй, заметным заявлением на этом фоне, — писала «Независимая газета», — оказалось официальное подтверждение «Банко дель Готтардо» в швейцарском Лугано того, что он выступал гарантом для открытия кредитных карточек на имя президента Бориса Ельцина и его дочерей, Татьяны Дьяченко и Елены Окуловой» [24] Независимая газета. — 1999. — 21 окт. .

Ю. Скуратов был прав в том, что имевшиеся в правоохранительных органах материалы о фактах коррупции не так-то просто было «положить под сукно». Начальник Главного следственного управления Генпрокуратуры России В. Минаев заявил 21 октября 1999 года, что «в Швейцарию направлен новый запрос о передаче в Москву дополнительных материалов по делу «Мабетекс». Представитель швейцарской прокуратуры Д. Раймон сообщил в этой связи, что существует «сложная процедура передачи подобных документов» и она может занять «несколько недель или несколько месяцев» [25] Сегодня. — 1999. — 22 окт. .

Корреспонденты «Сегодня» в Женеве и Москве пришли к выводу, что «до выборов — как парламентских, так и президентских — доводить до конца это политически взрывоопасное расследование, видимо, никто не собирается». Ведь помимо чиновников управления делами в деле «Мабетекса» фигурировали члены семьи президента России. Источники газеты продолжали утверждать, что «в распоряжении следствия имеются документальные подтверждения открытия в Швейцарии кредитных карт на имя Бориса Ельцина и двух его дочерей» [26] Там же. .

Согласно швейцарскому законодательству, адвокаты «Мабетекса» подали три иска, протестуя против передачи документов Генпрокуратуре РФ. Два из них было отклонено федеральным судом Швейцарии, третий находился в стадии рассмотрения.

Новый глава швейцарской прокуратуры Бернар Бертосса фактически подтвердил слова и Ю. Скуратова и В. Минаева в своем интервью итальянской газете «Репубблика»: «Для нас дело «Мабетекса» превратилось в «дело Бородина». Следствие еще не закончено, и поэтому я не могу назвать других имен. Но когда осуществляются денежные переводы на счета лиц, близких к власти, и когда эти переводы не имеют экономического обоснования, тогда рождается подозрение, что имела место коррупция» [27] Коммерсант. — 1999. — 27 окт. .

Знаменательно было и другое заявление Б. Бертоссы в том же интервью: «Мы не можем относиться к правоохранительным органам России с полным доверием; Например, из-за того, что знаем: там достаточно только проявить излишнюю активность, чтобы исчезнуть навсегда. Мы прекрасно понимаем, что российская прокуратура не защищена от внутриполитических конфликтов в стране» [28] Там же. .