Вагиф Гусейнов - От Ельцина к…? Война компроматов

Была опасность, что факторы роста рейтинга В. Путина могли вот-вот исчерпаться.

Чеченский фактор, являющийся наиболее значимым и важным, может быстро сойти на нет под влиянием фактора первых возможных военных неудач. Наблюдатели отмечали, что дальнейшее затягивание решающей операции приведет к росту опасности диверсионного фактора, который начнет реализовываться сразу же с первыми осенними непогодами. Усиливалось и давление Запада на Москву.

Экономический фактор, бюджетное наступление оппозиции сильно ослабили крепость экономических бастионов правительства. Уже в ноябре ожидался резкий рост инфляции.

В случае неблагоприятного стечения обстоятельств Б. Ельцин будет просто вынужден заменить В. Путина на посту премьера, тем более что чеченское руководство уже дало понять, что с ним не желает иметь дела. Однако не обязательно, что Б. Ельцин станет ждать, когда фортуна отвернется от В. Путина. Он может сыграть на опережение и назначить премьером другого политика.

Особую остроту приобрел антагонизм во взаимоотношениях между ельцинской «партией статус-кво» и внутрисистемными реформаторами, сплотившимися вокруг блока «Отечество — Вся Россия». Их конфликт имел более «горячую» температуру, чем их общие «принципиальные разногласия» с оппозицией.

Это обстоятельство на первый взгляд, довольно странное имеет свои объяснения. Причина парадокса состоит в том, что обе фракции представляют собой одну и ту же социальную страту — «партию власти», ее первый и второй эшелоны. Они хорошо осведомлены друг о друге, а потому нуждаются в мощных разграничительных линиях.

Такие акции, как отказ Е. Примакова от контакта с Б. Ельциным и ответные шаги «партии статус-кво», которая немедленно начала фронтальную информационно-пропагандистскую атаку на «ослушников», знаменовали переход борьбы внутри российского истеблишмента в кульминационную стадию. Эта стадия характеризуется тектоническими разломами внутри противоборствующих субъектов, в результате чего неизбежно деформируется структура каждой из сталкивающихся политических групп.

Из досье «Общественное мнение в зеркале социологии. Октябрь 1999 года»

ОЦЕНКА УРОВНЯ ЖИЗНИ НАСЕЛЕНИЯ. Россияне стали с несколько большим оптимизмом смотреть на жизнь. Опрошенным было предложено ответить, какое из приведенных высказываний более соответствует сложившейся ситуации. «Все не так плохо, и можно жить» — с этим суждением были согласны 7 процентов респондентов против 3 процентов, давших такой ответ в сентябре 1998 года. «Жить трудно, но можно терпеть» — так думали 42 процента (в 1998 г. — 30 процентов). «Терпеть наше бедственное положение уже невозможно» — полагали 45 процентов респондентов (в 1998 г. — 61 процент).

Оценивали материальное положение своей семьи как хорошее 3 процента опрошенных (в 1998 г. — тоже 3 процента). Средним назвали его 40 процентов (в 1998 г. — 28 процентов). Плохим и очень плохим считали свое материальное положение 56 процентов респондентов (в 1998 г. — 67 процентов).

Негативное умонастроение наших сограждан до сих пор определяли события, связанные с 17 августа 1998 года. Терроризм вкупе с высоким уровнем преступности сильно беспокоил лишь немногим более трети наших сограждан. А для более половины населения страны повседневным адом продолжало оставаться снижение уровня жизни, ползучий рост цен, в том числе на самое необходимое.

Уже год три четверти россиян находились на положении людей малообеспеченных, в том числе свыше 20 процентов жили за чертой бедности. С осени 1998 года среднемесячный доход на одного члена семьи (по самооценкам) продолжал составлять лишь 30 долл. По меркам осени 1999 года — это 25 руб. в день, а у тех, кто бедствовал, — 10–15 руб. Можно ли жить (а если можно, то как) на эти деньги — вопрос риторический.

Опасения за свою жизнь, прежде всего, по экономическим, а потом уже по криминальным причинам — не единственное, что выделяли наши сограждане среди трех проблем, вызывавших у них наибольшую тревогу. 27 процентов россиян были сильно обеспокоены новой войной на Северном Кавказе, не менее пятой части населения — тяжелым экономическим положением страны, спадом производства.

Столько же людей постоянно переживали за неудовлетворительное состояние медицинского обслуживания.

И почти такую же часть населения (18 процентов) донимали коррупция и произвол чиновников, а также отсутствие работы или опасения ее потерять (17 процентов). 11 процентов жителей страны были весьма обеспокоены возможностью установления диктатуры, еще 9 процентов — ростом фашистской угрозы.