Вагиф Гусейнов - От Ельцина к…? Война компроматов

В частности, был снят тезис о том, что главные угрозы Российской Федерации в настоящее время и в обозримый период лежат в экономической и внутриполитической сфере, а угроза развязывания крупномасштабной войны минимальна. Такая редакция (1997 г.) давала возможность перераспределять силы преимущественно на решение внутренних и экономических проблем, а теперь автоматически требовался определенный пересмотр бюджета.

События августа 1998 года и их макроэкономические, международно-финансовые и политические последствия наглядно показали главную угрозу и приоритет экономики над политикой. Вместе с тем югославский опыт, с подачи, прежде всего, военного истеблишмента России прямо перенесенный на отечественную почву, принес свои плоды, и система концептуальных взглядов на обеспечение национальной безопасности Российской Федерации, в том числе и военной силой, претерпела кардинальное изменение.

Представлялось, что под влиянием момента и новых, зачастую конъюнктурных и сиюминутных оценок мог быть пересмотрен в сторону определенного увеличения военный бюджет России, увеличено текущее финансирование силовой компоненты государства.

С политической точки зрения это вызвало бы крайне негативную реакцию Запада и отказ в кредитах. С военно-технической точки зрения решение увеличить военный бюджет кардинальным способом не решило бы проблему оптимизации военного строительства и строительства Вооруженных Сил, создания действительно эффективного механизма обеспечения военной безопасности страны. Причина в следующем.

К сожалению, за рамками проводимой военной реформы и реформы Вооруженных Сил оставался кардинальный и главный вопрос военного строительства в целом, а именно — вопрос увязки стратегических и военно-политических задач с бюджетными возможностями государства и ресурсным обеспечением военного строительства на основе программно-целевого метода планирования военного строительства и соответственно такого же метода расходования финансовых и иных ресурсов.

Данный вопрос, несмотря на свою просто кричащую актуальность, не находил поддержки ни в военном ведомстве, ни в Государственной думе и соответствующих ее комитетах, ни в Совете Федерации, так как требовал совершенно иной ментальности общества, представлений о роли и месте военной силы, в решении оборонных задач, а также иного мышления политиков, генералов и старших офицеров, призванных принимать решения по этой ключевой для. обеспечения национальной безопасности России проблеме.

Далеко не все слои российского общества разделяли оптимистичность премьер-министра В. Путина во время обсуждения бюджета в нижней палате российского парламента и его точку зрения на необходимость увеличения расходов на оборону. Ряд социологических опросов, а также экспертных оценок общественно-политического климата страны давали основания полагать, что «избиратели могут и не понять правительство».

Вместе с тем первые результаты из начала военных действий в Чечне и предвыборной кампании Вооруженные Силы и ВПК извлекли — кабинет министров принял проект закона об увеличении расходов бюджета 1999 года на содержание армии, кроме того, решено резко увеличить оборонный заказ в 2000 году.

До конца 1999 года дополнительные расходы на Вооруженные Силы должны были составить 40–60 млрд, рублей, которые предполагалось направить на финансирование военных действий на Северном Кавказе. На эти цели должно быть выделено порядка 15–30 млрд, рублей. В сентябре Министерство обороны уже получило дополнительные 2,5 млрд, рублей для оплаты расходов на кавказскую операцию, а в октябре ожидалось поступление еще 4 млрд, рублей.

Руководство Министерства финансов заявило о намерении погасить существовавший долг по денежному довольствию военнослужащим, составлявший 8,7 млрд, рублей, а также увеличить размер выплат по довольствию на 3,6 млрд, рублей. Кроме того, предполагалось повысить на 4,8 млрд, рублей расходы на зарплату гражданским сотрудникам Минобороны.

6 октября на заседании правительственной комиссии по военно-промышленной политике было заявлено об увеличении оборонного заказа на следующий год в полтора раза по сравнению с первоначальным вариантом бюджета.

Реалистичность выполнения правительством взятых на себя обязательств вызывало определенные сомнения. В последнее время прирост бюджетных доходов существенно сократился, о чем наиболее ярко свидетельствовал провал таможенного задания в сентябре. Кабинет министров рассчитывал, что даст эффект повышение экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты, однако собрать до конца года более 55 млрд, рублей, необходимых для финансирования войны в Чечне и повышения зарплаты военнослужащим, представлялось весьма проблематично.