Вагиф Гусейнов - От Ельцина к…? Война компроматов

Развитие данной проблемы могло стать очень жестким механизмом воздействия на российское правительство, что, собственного говоря, и подтвердил М. Камдессю, объявив о том, что МВФ может отказать в кредитах России в случае значительных военных расходов на кампанию в Чечне.

Обращало на себя внимание, что администрация США настойчиво доводила до российской стороны свою озабоченность. У Москвы затребовали объяснения задач, целей и намерений операции, развернули жесткий «накат» через дипломатические круги — достаточно вспомнить выступление Д. Тэлботта в Гарварде. Активно муссировалась проблема беженцев, которой все больше придавалось политическое значение.

В целом США считали, что широкомасштабная операция не отвечала интересам самой России. По их мнению, надо добиваться стабильности только путем конструктивного диалога со всеми легитимными силами на Кавказе, а применение силы этот диалог затрудняло. Симптоматично также, что вопрос антитеррористической деятельности и сотрудничества по этой проблеме все меньше увязывался с событиями на Кавказе и выносился американской администрацией в отдельную и самостоятельную плоскость.

По ряду оценок российских спецслужб, позиция США по отношению к чеченской проблеме хотя и жесткая, но пока оставалась сносной. Если операция в Чечне затянется, то можно ожидать и более решительных шагов США и «палок в колеса».

Несмотря на дипломатические (неоднократные обращения к Грузии) и военные меры (бомбово-штурмовые удары), полностью перекрыть коммуникацию Итум-Кале — Шали не удалось и по ней, по мнению военных, осуществлялось сообщение Чечни с внешним миром через Грузию.

Существенно изменился международный контекст российской политики. Коррупционные скандалы явились предлогом для перевода в практическую плоскость недовольства Запада российской политикой по широкому кругу вопросов, что и ознаменовалось отказом МВФ от предоставления России очередного транша кредита на рефинансирование российского долга фонду. Это угрожало очередной дестабилизацией российской экономики, ростом дефицита бюджета и инфляцией.

В октябре много говорили и писали о феномене В. Путина. В аналитических кругах сходились во мнении, что на российской политической сцене в ельцинские времена подобного политика еще не было.

И действительно, в массовом сознании с симпатией воспринимался избранный им стиль руководства — «твердость без крикливости», что позволило премьеру существенно нарастить свой рейтинг доверия избирателей и впервые подтвердить обоснованность ранее сделанной им заявки на президентский пост.

Принципиально новым шагом в политической деятельности премьера стала проведенная им 5 октября встреча с руководителями думских фракций и блока «Отечество — Вся Россия».

Эту встречу расценивали, с одной стороны, как попытку найти консолидированное решение по сложнейшим внутриполитическим проблемам, с другой, — как попытку консолидировать всю властную элиту государства, что, безусловно, говорило о возросшей политической самостоятельности В. Путина.

Действия премьера давали основание полагать, что он пытался найти собственную, в определенной мере отстраненную от президента политическую нишу, способную обеспечить ему выживание при любом раскладе политических событий. Жертвами такого маневра стали бы политические радикалы с разных флангов, которых не устраивала мирная передача власти без изменения существа правящего режима. Среди них — как «семейная» группировка президента или, по крайней мере, ее часть в лице Б. Березовского и А. Волошина, так и «московская группа». Обе эти номенклатурно-политические и финансово-информационные группы являлись главными фигурантами очередного раунда предвыборной «информационной войны» и соответственно в наибольшей степени страдали от нее.

И наоборот, свои «белые одежды» сохраняли фактически не участвовавшие в «войне компроматов» представители умеренных течений, в том числе пропрезидентской (В. Путин).

В. Путин реально стал первым из премьеров, добившимся фактического переподчинения себе руководителей силовых структур. Как подтверждение этого могло рассматриваться совместное участие В. Путина, И. Сергеева, В. Рушайло, Н. Патрушева и других на церемонии открытия Российского информационного центра 7 октября. Одновременно молчаливое согласие Б. Ельцина с расширением полномочий премьера было воспринято политической элитой как свидетельство доверия к В. Путину и подтверждение заявленных президентом в августе намерений поддержать его кандидатуру на выборах 2000 года.