Николай Зенькович - Ах, как хочется жить… в Кремле

Ельцин подписал указ о мерах по обеспечению дальнейшего мирного урегулирования в Чеченской Республике.

101-я отдельная бригада внутренних войск МВД и 205-я отдельная мотострелковая бригада Вооруженных сил выводятся за пределы Чеченской Республики. Это последние воинские части на территории Чечни.

Черномырдин и Масхадов скрепили своими подписями соглашение между правительствами России и Чечни о принципах сотрудничества на период до избрания нового президента и парламента Чечни.

Всеобщее ликование: война закончена. Началась 11 декабря 1994 года, закончена 23 ноября 1996 года. Ой, ли? Не рано ли веселимся, друзья?

Сегодня в еженедельной программе «Скандалы недели» по каналу ТВ-6 должны были показать сюжет о выносе из здания правительства коробки из-под ксерокса с полумиллионом долларов и о секретном совещании руководителей президентской администрации после задержания Лисовского и Евстафьева.

Включил телевизор. Увы, вместо обещанной программы показали юмористический сериал «Мистер Бин».

Пришел одиннадцатый номер газеты «Совершенно секретно». Открывается трехполосным телеинтервью с Коржаковым. Во врезе сказано: ни один из общенациональных телеканалов не решился его показать. Редколлегия ежемесячника приняла решение опубликовать не потому, что разделяет взгляды опального генерала, а потому, что возмущает цензорская функция, которую возложила на себя нынешняя кремлевская команда.

Еще из вреза: «Когда главный приватизатор становится еще и главным цензором РФ, можно смело говорить о появлении неких стойких маниакальных симптомов, от которых российская демократия должна себя защитить. Запрет на показ этого интервью по ТВ означает, что электронное информационное поле России отныне находится в монопольном владении одной финансовополитической группы, полностью сросшейся с Кремлем. С нашей точки зрения, это представляет исключительную опасность. Именно это мы хотели заявить самим фактом публикации данного интервью».

Самые «вкусные» кусочки из этого интервью (материал для моих будущих книг). О состоянии здоровья Ельцина перед выборами. «Президента на первом этапе предвыборной кампании просто умышленно „загнали“. У меня в конце апреля был с ним доверительный разговор, и он, усталый человек, сказал: „Я, наверное, этого марафона просто не выдержу“. Кстати, история его болезни до последнего времени хранилась у меня. Коммунисты давали миллион долларов за этот документ, а он лежал у меня в тайнике… Так что мое вызвавшее такой фурор выступление о необходимости перенести выборы на два-три месяца, чтобы Ельцин мог поправить свое здоровье, было обоснованным. Тем более что поступала информация: определенные лица (теперь уже, думаю, всем ясно кто) вели разговоры, что им нужен такой президент, при котором они сами бы управляли. При больном человеке это делать легко».

О Березовском. «Он всегда заходил ко мне боком, с обшарпанным портфелем под мышкой, как у Корейко, и с порога, как Киса в роли бывшего депутата Государственной думы, говорил, что с утра ничего не ел, так нельзя ли ему чайку с парой бутербродов. Естественно, ему целую тарелку приносили, и он ее тихонько уминал. Мне было жаль терять время, но и человека голодного жалко. Потом я понял, что весь этот маскарад имеет определенные цели».

О Чубайсе. «Я считаю, что та кучка, что находится сейчас наверху, временная. У нас уже были в истории моменты, когда приходил к власти Бирон, сейчас – Чубайс».

О Татьяне Дьяченко. «Лучше бы она воспитанием занималась, а не политикой. Было бы больше пользы для страны».

О Гусинском. «Гусинский прямо говорил Барсукову: если нас этот президент не будет поддерживать, поставим своего. Михаил Иванович это может подтвердить».

О Лебеде. «Я определился по отношению к Лебедю. Я пойду с ним».

О численности СБП. «По указу президента Служба охраны должна была насчитывать полторы тысячи человек. У меня состояло в ней около девятисот, то есть она была неполная. Это Вощанов написал, что у меня 40 тысяч, что авиация есть своя, полки штурмовиков стоят. Федоров говорит, что 12 тысяч… В указе президента четко написано, сколько я мог иметь. Между прочим, когда поднимался в Думе вопрос о финансировании Службы безопасности, к нам было меньше всего вопросов – они не ожидали такой маленькой цифры».

О скандале с коробкой из-под ксерокса с долларами.

«Я считаю, что тогда был просто сговор. Затеяли это, потому что Лисовского и Евстафьева не выпустили сразу. Хотя все было сделано тихо: с них взяли объяснения, и никто об этом не знал. Но они перепугались, что их арестуют. Они все время сидели в „ЛогоВАЗе“, вызывали броневики, с собаками бегали вокруг и тряслись, что Коржаков с Барсуковым сейчас придут их арестовывать. И потом решили устроить обычный сговор. По фамилиям могу сказать, кто там был: Березовский, Гусинский, Лесин… Конечно, без Киселева не обошлось. Правда, раньше, когда он лез с советами, его выгоняли: твое дело озвучивать, а не советовать. Попал почему-то Немцов в эту компанию и еще ряд известных личностей. Они устроили сговор, который имел огромное психологическое воздействие на президента. Тогда Чубайс пришел с ультиматумом и готовыми указами: или штаб прекращает работу, или „этих убрать“. Хорошо, раз это нужно президенту – мы ушли. Хотя я считаю, что мы трое своей честной работой не заслужили такого. Можно было и по-другому с нами договориться. По-мужски».