Анна Иванова - Магазины «Березка» - парадоксы потребления в позднем СССР

В то же время надо отметить, что зарплаты совзагранработников хотя и были для заграничной жизни недостаточными, по советским меркам были, напротив, довольно высокими. Если речь шла о поездке в западную страну, то она часто воспринималась как залог улучшения материального положения по возвращении на родину.

Несмотря на всю риторику о «загнивающем Западе», работа за границей считалась очень престижной. И не только потому, что жизнь там была более комфортной, но и потому, что благодаря пребыванию за границей можно было обеспечить себе более благополучное существование на родине после возвращения. Сотрудник Министерства внешней торговли В. Рахманин в своих воспоминаниях рассказывает, как в 1970-е годы поехал в Японию возглавлять протокольный отдел советского павильона на выставке в Токио: «Для меня это была первая загранпоездка, что было не только почетным, но и материально выгодным» [233]. Полковник КГБ Е. Семенихин вспоминает, что работа за границей была редкой в СССР возможностью заработать: «В те времена мы, молодежь, не очень еще и представляли себе основную причину, по которой многие наши компатриоты прорывались на загранработу, — это для советского человека был единственный шанс, не воруя и не беря взяток, поправить свои материальные дела…» [234]

Тем самым более чем скромное по сравнению с местными стандартами существование многих советских граждан за границей объяснялось не только низкими зарплатами, но и тем, что они хотели вложить как можно больше валюты в приобретение «товаров длительного пользования» (которых на родине было не достать) как для себя, так и для последующей перепродажи. К тому же валюту можно было копить и для обмена на сертификаты/чеки «Внешпосылторга» для последующего приобретения дефицитных благ в СССР.

Уже упомянутый журналист И. Латышев вспоминает: «Перевод имевшихся накоплений в Москву достигался либо покупкой чеков “Внешпосылторга”, принимавшихся тогда в Москве валютными магазинами “Березка” в виде платы за дорогие дефицитные товары, либо провозом в Союз в качестве личного имущества всевозможной дорогой электронной аппаратуры, модных тканей или предметов роскоши, которые потом с выгодой продавались соотечественникам» [235]. Такой продажей (и необходимой для нее экономией) занимались чиновники всех рангов. Вот что вспоминает жена бывшего сотрудника советского торгпредства в США: «Из США можно было везти синтетические шубы, чтобы потом сдавать их в комиссионку и получать какие-то деньги. Если работники советского посольства должны были сами оплачивать свои коммунальные услуги, то они страшно экономили: мерзли зимой и парились летом — чтобы потом купить эти шубы на продажу» [236].

Покупки в «Березке» после возвращения воспринимались как естественная часть работы за границей. Вот как об этом вспоминал банкир В. Геращенко: «Ну а когда я уже поехал работать в Лондон, в Моснарбанк, там, конечно, жизнь была комфортнее, хватало и на еду, и на тряпки. И, как любому другому “товарищу”, неважно на какую должность посланному за границу, хотелось, естественно, к концу трехлетнего срока накопить чеков “Внешпосылторга” на машину и чтоб еще осталось на одежду из “Березки”…» [237]

Отдел электроники магазина «Березка» в Москве. Новости и информация. 1974. № 20. С. 2

В целом жизнь совзагранработника представляла собой следующее парадоксальное сочетание: бедное существование за границей из-за экономии валюты, с одной стороны, и последующая покупка на родине за сертификаты автомобиля и других предметов роскоши — с другой. Тот же В. Рахманин в своих воспоминаниях невольно демонстрирует этот парадокс: «[В командировку в Японию] все привезли с собой водку и консервы. Когда кончались эти запасы, наши соотечественники опустошили все запасы спирта в близлежащих аптеках, а на закуску приноровились использовать дешевые куриные лапки и головы, которые варили, получая прекрасный бульон. ‹…› Платили нам здорово — через три месяца я уже купил себе “Волгу-24”» [238]. О том же пишет и И. Латышев: «В целях расходования наибольшей доли личных сбережений на одежду, питание и предметы роскоши квартирки снимались у японцев многими нашими дипломатами тесные и без особых удобств. Жилищные условия большинства наших работников посольства и других учреждений, несмотря на их высокие валютные заработки, были неважные» [239].