Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер - несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Очередной приступ страха перед планами Гитлера на генералов напал тогда, когда, быстро разгромив Польшу, фюрер решил немедленно обрушиться на Францию. Перед мысленным взором генералитета вновь замаячили страшные картины пережитой на Западном фронте катастрофы 1918 года. Первоначальный план фюрера — выманить французов и англичан из их первоклассных укреплений на поле битвы и там разгромить — показался большинству генералов попросту безумным. Он вызвал возражения Браухича, Гальдера, Томаса и Штюльпнагеля. Невзирая на это, Гитлер 16 октября потребовал начать подготовку к наступлению. Саботируя приказ фюрера, Гальдер и Браухич специально разработали план кампании нарочито небрежно. Тем не менее 22 октября Гитлер вернул Кейтелю план со своими замечаниями и заявил, что наступление на Францию начнется 12 ноября. Генералы вновь засуетились. Начальник генштаба Гальдер в разговоре с ближайшими сподвижниками сказал, что вот уже какую неделю он приходит к Гитлеру с пистолетом, чтобы, если удастся, застрелить его. Судя по некоторым историческим приметам, не удалось. («Дайте мне револьвер, я застрелю Сталина!» Тоже не удалось…)

За всеми этими разговорами вновь сплотилось прежнее заговорщическое ядро — Бек, Канарис, Гальдер, Остер, Штюльпнагель, Гельдорф, Герделер, Шахт, Донаньи. Центром их действий стала штаб-квартира генштаба в Цоссене. И к началу ноября путчисты в очередной раз решились на организацию государственного переворота. На сей раз — в том случае, если Гитлер будет настаивать на своем приказе о наступлении на Запад. Решено было использовать старый план дворцового переворота. Однако за прошедший год ситуация резко изменилась — не в пользу заговорщиков. Во-первых, в столице стало гораздо меньше воинских частей, на которые они могли рассчитывать, зато заметно увеличилась численность их потенциальных противников — гестаповцев, эсэсовцев и сотрудников СД. Во-вторых, Германия теперь находилась в состоянии войны с Англией и Францией, которые запросто могли воспользоваться ее внутренними неурядицами и вторгнуться на немецкую территорию в своих корыстных целях. А до того, чтобы открыто, по-ленински, желать поражения своей стране, немецкие заговорщики все-таки не дошли.

Чтобы избежать этой второй, вообще-то говоря совершенно гипотетической опасности, полковник Остер решил тайком установить контакт с Англией через посредство папы Пия XII. Глава католического мира много лет жил в Германии и ненавидел безбожных нацистов, о чем в абвере хорошо знали. Для столь ответственных переговоров заговорщики отправили в Рим мюнхенского адвоката Йозефа Мюллера, лейтенанта запаса. Под видом агента абвера он был переброшен в Италию в середине ноября 1939 года. Ему удалось встретиться с личным секретарем папы Лебером и передать, что он уполномочен группой Бека и прибыл с целью: выработать условия мира с Англией и получить от Запада гарантии того, что на Германию не нападут, если там произойдет переворот. Надежды лейтенанта запаса встретиться с папой и Галифаксом не сбылись, но о поступивших предложениях английского посла в Ватикане Осборна все же проинформировали.

5 ноября 1939 года и этой попытке военного переворота пришел бесславный конец. В этот день Гитлер вызвал главнокомандующего Браухича к себе для доклада, и было решено начать мятеж, если фюрер вновь будет настаивать на наступлении через семь дней. Нервничающий Браухич начал доклад. Гитлер решительно отметал все его возражения и в конце концов впал в страшную ярость. Вне себя от гнева, диктатор кричал, что командование армии не желает воевать, и поэтому уже давно отстают темпы вооружений, но теперь-то уж он с корнем вырвет весь этот вредный «цоссенский дух» — дух генштаба. Дело кончилось тем, что фюрер резко оборвал Браухича и выставил главнокомандующего вон, подтвердив свое прежнее решение наступать 12 ноября.

Вместо того чтобы решительно действовать, горе-заговорщики вообразили, что Гитлер обо всем знает, и теперь все кончено. В жуткую панику впал не только Браухич, но и Гальдер, который в страшной спешке сжег все компрометирующие его материалы и с того же часа прекратил всю текущую подготовку. Одного грозного окрика диктатора оказалось достаточно, чтобы весь военный заговор рассыпался, как карточный домик. Но о глубине кризиса заговорщиков нагляднее всего свидетельствует не эта паника, а малозначащий на первый взгляд фактик: еще осенью Гальдер обратился к фон Вайцзеккеру с вопросом, нельзя ли повлиять на Гитлера, подкупив одну ясновидящую. Ради этого он был готов достать миллион марок. На военную силу генерал благоразумно больше не рассчитывал…