Олег Мозохин - ОГПУ-НКГБ в борьбе со спецслужбами Японии

Впоследствии арестованный Шпигель рассказал, что, находясь в служебной командировке в Японии в январе — июле 1930 г. был завербован в Токио агентом японской тайной полиции Судзуки для шпионской работы в СССР. Ему поручалось создание на территории СССР агентурной сети для собирания сведений военно-разведывательного и экономического характера и создание условий для работы в СССР агентов японской разведки, присыпаемых в Союз для выполнения разведывательных задач.

Шпигель привлек к шпионажу своих старых сослуживцев и друзей: Платова Константина Дмитриевича и Покровского Гавриила Андреевича. Затем лично и с помощью этих «друзей» создал информационную сеть на периферии. В течение 1931-33 гг. ими были завербованы семь человек из различных шелководческих учреждений.

Агентурой Шпигеля в течение этих лет систематически собирались и передавались японской разведке секретные данные о военных гарнизонах в пограничных городах Средней Азии: Ашхабаде, Сталинабаде, Оше. О родах войск, их численности, вооружении, количестве пулеметов, укреплениях, о воинских частях, военных складах и их запасах. О численности гарнизонов в городах: Армавире, Туапсе, Георгиевске. Посадочных авиационных площадках, о воздушных линиях и аэродромах Северного Кавказа. О гарнизоне гор. Винницы, количественном составе и видах оружия, дислокации воинских частей, о ведущихся работах по укреплениям границы. О Тифлисском и Кутаисском воинских гарнизонах.

Собирались сведения о состоянии ирригационных систем в Средней Азии, хлопководстве, шелководстве, о басмаческом движении. О состоянии нефтепровода Грозный — Туапсе и ходе строительства нефтепровода Грозный — Украина. О выпуске бензина на Грозненских промыслах. О Минераловодском железнодорожном узле, его пропускной способности. О состоянии сельского хозяйства, ходе коллективизации и настроениях крестьянства. О Харьковском тракторном заводе и др.

Шпигель показал, что по условленным явкам им была установлена связь с тремя переброшенными японской разведкой в СССР агентами.

Первый — японец Кавасаки, солдат японской армии, прибыл под видом политэмигранта в начале 1931 г. из Владивостока в Ташкент и бьш устроен Шпигелем в качестве переводчика в Средне-Азиате кий Шелковый Институт. По показаниям Шпигеля, Кавасаки являлся резидентом японской разведки в Средней Азии, через него производилась передача сведений и получение денег от японской разведки.

Второй — белогвардеец А. Я. Гаврик, с 1920 по 1933 гг. проживал в Манчжурии, принимал участие в 1924 и 1928 гг. в налетах на советскую территорию. С 1932 г. дважды перебрасывался в СССР для диверсионно-разведывательной работы по заданию японской разведки. Перед приездом в СССР в 1932 г. получил подготовку в специальной школе диверсантов в Харбине. Будучи направлен в СССР, Гаврик по явке данной ему агентами японской военной миссии в Харбине установил в июне 1932 г. связь со Шпигелем, который принял его и передал ему ряд военных секретных сведений, снабдил необходимыми документами и создал условия для его разъезда по СССР и развертывания его шпионской работы.

Для постоянной связи с Японским посольством в Москве Шпигель установил тесные отношения с прибывшим к нему по явке третьим разведчиком — корейцем Ким-Заеном, через которого передавался материал в Японское посольство в Москве [246].

10 марта 1934 г. Шпигель Мориц Львович на допросе более подробно рассказал о том, как был завербован японцами. При вербовке (в начале августа 1930 г.) он с Судзуки договорился об оплате за свою шпионскую работу. Данная договоренность японцами выполнялась. После приезда к Шпигелю агентов японской разведки (начало 1931 г.) он начал получать деньги на свои личные нужды, а также для расплаты с членами шпионской организации. За время сотрудничества с японцами им было получено около 20.000 рублей. Из этой суммы он лично получил около 2.500 руб. [247]

26 марта 1934 г. Ягода сообщил Сталину о значительном усилении диверсионной и шпионской работы, проводимой как аппаратом японских дипломатических представительств в СССР, так и путем переброски непосредственно из-за кордона завербованных для этой цели шпионов и диверсантов. Было установлено, что на территории Манчжоу-Го в первой половике 1933 г. был организован ряд новых разведывательных пунктов, ведущих работу на СССР и Внешнюю Монголию.

Военная миссия в Харбине, возглавляемая бывшим японским военным атташе в Москве полковником Комацубара, подчинялась штабу Квантунской армии (гор. Синь-Цзин). Она являлась центром всей диверсионно-шпионской работы. Эта миссия имела в своем подчинении военные миссии в Хайдаре (граница с Внешней Монголией), на ст. Манчжурия, в Цицикаре, в Сахаляне, в Фукдине и на ст. Пограничная.