Хайнц Хёне - Черный орден СС [История охранных отрядов] [litres]

Со временем доносительство также превратилось в систему. Все подразделения СС были обязаны сообщать руководству о деятельности «рейхсбаннера» и компартии, представлять характеристики на видных евреев и масонов, докладывать обо всех политических событиях в своем районе. Материал, поступавший на Шеллингштрассе в Мюнхен, не регистрировался. Только при Гиммлере в этом вопросе был наведен надлежащий порядок. В июне 1931 года он заявил: «Работа противника по большевизации Германии усиливается. Поэтому одной из важнейших задач СС становится вскрытие его деятельности и при возможности борьба с евреями и масонами».

В эсэсовских территориальных округах были созданы секретные информационные отделы, которые должны были следить за противником как в самой партии, так и вне ее.

Шеф СС Гиммлер доложил своему фюреру 10 октября 1931 года: «В некоторых городах отмечены случаи официального исключения опытных антифашистов из рядов коммунистической партии в целях их последующего внедрения в охранные отряды… Бывший капитан Эрхардт, лидер якобы распущенной организации „Викинг“, стал в последнее время проявлять активную деятельность. В тесном сотрудничестве с правительственными кругами он готовит создание, прикрываясь фразами о национальном интересе, вооруженных отрядов по типу добровольческого корпуса в целях разгрома НСДАП…»

С помощью бывшего обер-лейтенанта военно-морского флота Райнхарда Гейдриха, вступившего в том же году в партию и СС, Гиммлер создал пресловутую службу безопасности – СД.

Штурмфюрер СС Гейдрих оказался отличным сборщиком информации, и СС начала постепенно превращаться в важнейшую секретную службу партии. Да и Гитлер стал считать ее своей надежной личной охраной. 25 января 1932 года он назначил Гиммлера начальником службы безопасности, которая стала располагаться в Коричневом доме штаба партии – перестроенном дворце Барлова на Бриннерштрассе, 45 в Мюнхене. В приказе руководства СА № 114/32 «а» было сказано:

«Начальником службы безопасности партии назначен рейхсфюрер СС. Приказываю руководителю территориального округа СА Мюнхен – Верхняя Бавария и командиру 1-го штандарта СС представить рейхсфюреру СС списки отобранного в эту службу личного состава».

Гиммлер еще не закончил организационные мероприятия, как вдруг в Коричневом доме разразился скандал. Суть его заключалась в том, что сторонники Штеннеса поставили вопрос: в какой степени Гитлер должен отвечать за моральный облик руководства СА? Дело было в том, что Гитлер поставил во главе ее гомосексуалиста, позорившего революционную армию национал-социализма, – Эрнста Рёма, сделав его начальником штаба СА. Впрочем, свои склонности Рём никогда и не скрывал, заявив как-то: «Хочу отметить, что не принадлежу к числу бравых парней и не столь тщеславен, чтобы присоединяться к ним».

Попытки государства регулировать человеческие отношения с помощью законов он рассматривал как непродуктивные, цитируя высказывание Рихарда Вагнера: «Самообман, химера и ничего более».

Нападки видных национал-социалистов он встречал в штыки, заявляя пренебрежительно: «С господином Альфредом Розенбергом, этим неуклюжим и бестолковым моралистом, я нахожусь во враждебных отношениях. Некоторые его статьи адресованы непосредственно мне, поскольку я и не скрываю своей точки зрения. Полагаю, что в национал-социалистских кругах давно пора к этому привыкнуть».

В 1925 году поведение Рёма приняло скандальный оборот, поскольку он обвинил некоего берлинского шалопая – Германа Зигесмунда в краже своего чемодана. На судебном процессе тот показал: «Вечером 13 января господин Рём пригласил меня в казино „Мария“ на кружку пива. Когда мы сидели за столом, он вытащил из кармана портсигар, выронив при этом какую-то бумажку, которую я поднял. Примерно через полчаса я ушел оттуда, так как этот господин предложил мне вступить с ним в половые сношения, что было для меня противно. Только на улице я разглядел, что бумажка, поднятая мною, оказалась квитанцией из камеры хранения».

Зигесмунд получил чемодан, но оказалось, что в нем находилась лишь пачка каких-то писем.

Гитлер, конечно, знал об этой наклонности Рёма, но считал его склонности его личным делом. Более того, в одном из своих приказов, он подчеркнул, что «СА не заведение по воспитанию благородных девиц, а организация, имеющая своем составе суровых бойцов». Человеческие же привычки и слабости, в его толковании, никакой роли не играли.