Андрей Буровский - Гендерная революция

Насколько твердо мальчики усваивают урок, говорит эксперимент, проведенный в 1960-е годы в Англии: ученые сделали на телефонных будках надписи «Для мужчин» и «Для дам». Будки не различались абсолютно ничем, кроме надписей, и это было сразу видно. Так вот: за один день дамы нарушили запрет 19 раз. 19 раз они заходили в «мужские» будки и звонили из них. Некоторые заходили в «мужские» будки даже когда некоторые «женские» пустовали. За то же время только один (1) мужчина вошел в «женскую» будку. Это произошло, когда все «мужские» телефонные будки были заняты.

А начинается с жесткого разделения: игры мальчиков существуют и для мальчиков, и для девочек. Игры девочек — только для девочек. Мальчику играть в них стыдно! Он ни в коем случае не должен этого делать!

Вот первый шаг в воспитании мальчика: мы развели детей разного пола в разные стороны. Мы объяснили ребенку, чем и как он должен играть, какими сферами жизни интересоваться.

А еще мальчик усвоил, что он ни в коем случае НЕ должен интересоваться отношениями людей, влюбленностями, вообще эмоциями. И семьей. Этими вещами интересуются (вероятно, и занимаются?) только девочки. Это их сфера. Мальчик не должен вторгаться в нее под угрозой осуждения и насмешки. Женское — запретно!

К мальчикам и девочкам предъявляются разные социальные требования. И чаще всего для мальчиков — гораздо более строгие.

В России 17 женщин-истеричек приходится на 1 (одного) мужчину-истерика. В разных странах этот разрыв различен; меньше всего на Земле он в США — там на двух истеричек приходится всего один истерик. Но соотношение, как видите, везде есть, и всегда женщин-истеричек больше. Почему? Нет, дело вовсе не в том, что дамы более эмоциональны, и у них слабее здоровье. Дело в воспитании…

Если мальчик падает на спину и бьет в воздухе ногами, требуя мороженого или права не делать домашнего задания — что тогда делают родители? Правильно, они лечат мальчика, и очень разумно поступают. А если падает на спину, бьется в истерике девочка? К сожалению, тогда родители оказываются разумны не во всех случаях.

Непременно находятся идиоты, которые кричат что-то в духе «Ах, бедняжка!», «Ах, она у нас такая нервная!». Они потчуют маленькую негодяйку не ремнем, а лекарствами и вызывают врача (а врач ведет себя очень по-разному).

В результате девочки чаще понимают, какая это замечательная, какая полезная штука — невроз. Оказывается — это одновременно способ не делать того, что не хочется, делать только то, что хочется, да к тому же еще привлекать к себе внимание всех окружающих. Да здравствует невроз!

Если не думать о такой «мелочи», как жизнь взрослой женщины, искалеченной идиотским воспитанием — то все совсем хорошо.

В США родители умнее — при истериках не бросаются спасать ребеночка, а полируют дочерям заднее место, и с превосходным результатом: у них истеричек несравненно меньше, чем в России и в других диких странах.

Конечно же, умению владеть собой, сдержанности, разумные родители учат детей обоего пола. Но мальчиков — намного последовательнее и строже. Как часто ребенок до 10 лет слышит «не реви» или «помолчи»? По разным данным, от нескольких сотен до нескольких тысяч раз. Но кому говорят это чаще? Не говоря уже о формуле: «не реви, ты не девчонка»?

Если девочка плачет от обиды или от боли, ее жалеют. Если мальчик — над ним смеются — и друзья, и старшие. Девочки могут свободно проявлять эмоции… слишком свободно. Эмоциональные выплески не только маленьких девочек, но даже совсем больших девушек и взрослых женщин настолько неостановимы, так чрезмерны, что просто могут пугать. Приятно, если это положительные эмоции, но ведь и негатив выплескивается так же непосредственно, как в средневековых городах выливали за окно горшки с нечистотами.

Сколько чрезмерно сильных слов выплескиваются через край в этих эмоциональных судорогах!

— Эта несносная Танька!

— Гады! Никакой жизни!

— Как я без куклы жить буду?!

Бессмысленно спрашивать: неужели Таньку правда никак нельзя выносить? Неужели она и правда физически не может жить из-за «гадов»? Соседского Васи, например? Естественно, все здесь доведено до абсурда, это просто эмоции такие. И выражены в такой форме.

Это в десять лет. В пятнадцать или в двадцать:

— Ненавижу тебя!

— Видеть тебя не могу!

— Я не могу этого вынести!

— Нет, ну это же невозможно!

Здесь не манипуляции. Строго говоря, даже не преувеличения: девочки, девушки действительно так чувствуют… В данный момент. Через момент будут чувствовать совсем по-другому… и с такой же чрезмерностью, с той же непосредственностью выльют свои словесные нечистоты по другому поводу, противоположному. И уже на другую голову.