Аурелио Печчеи - «Слишком тесно». О пользе войн и эпидемий

Мои рассуждения совершенно тождественны. Я верю, что цель Творца заключается в том, чтобы земля была населена; но я думаю, что Он желает, чтобы она заселилась породой здоровой, добродетельной и счастливой, а не больной, порочной и несчастной. Если под предлогом повиновения велению плодиться и размножаться мы населим землю последней породой и таким образом добровольно подвергнемся всевозможным бедствиям, то лишимся права обвинять в несправедливости божественную заповедь и должны будем объяснять свои страдания безрассудным исполнением священного закона.

В оценке важного значения многочисленного и сильного населения я ничем не отличаюсь от самых горячих его защитников. Я готов признать вместе с древними писателями, что могущество государства должно измеряться не размером его территории, а численностью населения. Я расхожусь с этими писателями лишь в вопросе о том, как получить многочисленное, и притом сильное и здоровое население. Поддерживаемое мной в этом отношении мнение, отличающее меня от этих писателей, мне кажется, вполне подтверждается свидетельством опыта, который представляет лучшее испытание всякой теории.

Действительно, относительное число браков и рождений в какой-либо стране может быть велико, не вызывая этим быстрого возрастания населения; наоборот, нередко случается даже, что население в ней неподвижно или возрастает с крайней медленностью. В стране, где это происходит, население слабо не только вследствие нищеты, но и потому еще, что относительное число взрослых людей меньше в ней, чем в стране с быстро возрастающим населением.

Во многих местах этого сочинения я указывал на выгодное положение страны, получающей необходимое население путем возможно меньшего числа рождений. Моя главная цель заключается в уменьшении смертности для всех возрастов. Я настаиваю на том, что для составления понятия о счастье народа и совершенстве его правительства необходимо обращать внимание на число умирающих до достижения зрелого возраста, а не на относительное число рождающихся, как это обыкновенно делается.

Уверенный в том, что я ни разу не отступил от этих принципов, я не без удивления узнал, что меня признают противником оспопрививания, производящего именно то действие, которое я постоянно имел в виду. Правда, я утверждал, и продолжаю этому верить теперь, что если средства существования страны не допускают быстрого возрастания населения (а это не находится в зависимости от оспопрививания), то неизбежно должно произойти одно из двух: или увеличение смертности от какой-либо иной причины, или уменьшение относительного числа рождений. Но я в то же время выразил желание, чтобы произошло последнее; поэтому на основании принципов, которые я всегда провозглашал, меня нужно признавать, как это и есть в действительности, ревностнейшим сторонником оспопрививания. Делая все, что от меня зависит, для улучшения благосостояния неимущих и уменьшения среди них смертности, я поступаю совершенно согласно со своими принципами. Тем, которые полагают, что преследуют ту же цель и в то же время признают число рождений и браков мерилом народного благосостояния – этим людям следовало бы также подумать, не находятся ли они в противоречии с самими собой.

Некоторые лица утверждают, что естественные препятствия к размножению населения совершенно достаточны для того, чтобы всегда сдерживать его в необходимых границах, а потому нет надобности в установлении еще иных препятствий. Один остроумный писатель утверждает даже, что я не представил ни одного факта, ни одного доказательства в подтверждение недостаточности тех препятствий, которые действуют в настоящее время.

Разумеется, я не могу ничего возразить против таких утверждений. Это такие же истины, как то, что нельзя существовать без пищи, ибо до тех пор, пока будет действовать этот закон природы, препятствия, именуемые естественными, не перестанут оказывать своего влияния. Лица, делающие мне указанное выше возражение, бесполезно повторяют очевидные истины. Они полагают, кроме того, что конечная цель моего сочинения заключается в том, чтобы остановить размножение населения, между тем как, по моему мнению, нет ничего желательнее быстрого его возрастания, если только это возрастание не влечет за собой пороков и бедствий. Таким образом, уменьшение пороков и бедствий является конечной целью моих стремлений, а указанные мной препятствия к размножению должны быть рассматриваемы как средства для достижения такой цели. В глазах рассудительного человека препятствие, находящееся в зависимости от благоразумия, не менее естественно, чем нищета или преждевременная смерть, которым мои противники, по-видимому, отдают предпочтение. Разумный читатель легко поймет и без дальнейших разъяснений, что можно противопоставить одно препятствие другому, не только не уменьшая населения, но даже вызывая непрерывное его возрастание.