Александр Годлевский - Мои идеологические диверсии (во времена от Горбачева до Путина)

Отсюда же берут начало новые политические линии на «деприватизацию власти» и «равноудаленность олигархов». Многие олигархи, политики, журналисты и другие пламенные демократы необходимы были ельцинской власти для придания режиму видимости демократического. Они свою задачу выполнили и стали ненужным «отработанным материалом», только мешающимся под ногами. Тем более Путин не собирается ассоциировать себя с вызывающей всенародную ненависть и презрение «демократической элитой», доставшейся от Горбачева и Ельцина.

Про конфликты Путина с Березовским в нашей прессе уже высказывались мнения, что официальному преемнику Ельцина не нужны сомнительные семейные скелеты в шкафу. То же самое относится и ко всей старой элите, доставшейся новому президенту по наследству. С изменением «политической реальности» времена наступают другие, и с этой публикой уже можно особо не церемониться. Они свое дело сделали – больше не нужны и могут удалиться. Cитуация, для нашего государства, более чем привычная.

Говорят, что Путин ужесточает отношения с чиновниками, олигархами, СМИ и прочими для укрепления личной власти. Все это правильно, только не совсем точно. Кроме личных, он преследует и общегосударственные интересы именно этой системы власти. Свобода и независимость чиновника от своего начальства при Ельцине постоянно расширялась и достигла таких масштабов, что стала ясно вырисовываться возможность краха всей государственной власти только в следствии своего внутреннего разложения. Внешнее проявление это находит в невиданном размахе чиновного произвола, особенно и наиболее ярко – в деятельности МВД. Путин стремится ввести новые правила игры в госапппарате и во всем обществе с целью застопорить этот процесс и повернуть его вспять. Но в обществе, как и в природе, не все процессы имеют обратимый характер. Процесс «дерьмократизации» уперся в то, что в философии именуется «тупик развития».

Каждый новый начальник всегда что-то меняет – прежде всего, приводит с собой команду своих кадров и расставляет их на ключевых постах в аппарате. Конечно, на практике все далеко не так просто, но основной принцип руководства именно таковой – новая метла по-новому метет. Однако при этом новый начальник не покушается на уже сложившиеся основные правила внутриаппаратной жизни. Наоборот, все изменения производит с использованием этих сложившихся норм внутрикадровой работы. Принципиальное отличие Путина в том, что он пытается аппаратными методами изменить сами основные принципы внутриаппаратных властных отношений, стремясь ограничить свободу произвола для чиновников внутри властного аппарата.

В принципе то же самое пытался сделать другой бывший шеф ГБ – Юрий Андропов, став после смерти Брежнева Генсеком ЦК КПСС в 1982 году. Сильно сомневаюсь, что Путину это удастся в стратегическом масштабе. На такое и Сталину потребовалось, как минимум, полтора десятка лет – с 1922-го по 37-й годы.

В условиях сложившейся за полвека после смерти Сталина советской системы власти – абсолютной и неограниченной власти всего аппарата, основанной на беззаконии – ограничение власти аппарата аппаратными методами вряд ли вообще возможно. Для этого надо сначала уничтожить советскую власть. В тактическом плане задачу Путина сейчас серьезно облегчает то обстоятельство, что большие начальники, чьи полномочия он стремится ограничить, они и сами (сознательно или подсознательно) понимают, что дальше так жить нельзя – вся система государственной власти в России может рухнуть вместе с их личной властью. И само собой, новая политика Кремля вызывает широкое одобрение широчайших слоев всего общества. При Сталине и Андропове было в принципе то же самое. Кстати сказать, за такие попытки превратить откровенно «легавую демократию» во что-то хотя бы с виду более-менее приличное Путин и получил обвинения в «гэбэшном уклоне».

Тема порядка в России была крайне актуальна еще со времен варягов: «Земля у нас велика и обильна, только порядка в ней нет!» Сейчас о необходимости порядка говорят все, кому не лень, только не говорят, что понимают под термином «порядок». По правовым критериям все типы порядка могут быть только двух видов: либо основанные на законе, либо все остальные. Все остальные нам хорошо известны с 17-го года и по сей день, а основанного на законе – правового порядка – пока нет, и в обозримом будущем не предвидится. Произвол властей всегда был неотделим от советского режима, только в демократические ельцинские времена он достиг немыслимых пределов. И осуществляется прежде всего силами МВД совместно с прокуратурой и судами. Отсюда и соответствующее отношение к этим правоохранительным структурам не только со стороны народа, но и со стороны армии и ГБ.