Александр Годлевский - Мои идеологические диверсии (во времена от Горбачева до Путина)

Полной правосубъективностью у нас обладают все, за исключением несовершеннолетних и лиц, признанных судом невменяемыми или недееспособными. Такое определение ничего не определяет и, мягко говоря, не является очень умным. Можно, конечно, считать, что советское государство относится к своим гражданам (и ко всем остальным), как к невменяемым и недееспособным. Громадная доля истины здесь есть, но юридически надо бы выражаться поточнее. Истории государства и права пока еще не известны политические режимы, в которых власть официально юридически считала бы всех сумасшедшими.

В странах Древнего Мира, особенно в Греции, был широко распространен закон гостеприимства, и дело здесь не только в чисто человеческих, душевных качествах, но тому были и очень серьезные сугубо практические причины. В те времена законы государств защищали всех свободных людей, в том числе и иностранцев, даже если они не являлись гражданами этих государств. Но не гражданин сам осуществить защиту своих прав, например в суде, не мог – для этого в суд (или в иной государственный орган) за защитой его прав должен был обратиться гражданин этого государства. То есть иностранцы были объектом права – закон их защищал, но не были субъектами права – свою защиту перед законом сами они непосредственно осуществить не могли, такую защиту мог осуществить только гражданин государства. Обычно таким гражданином – субъектом права – и являлся тот, к кому чужеземец приехал в гости. Узы гостеприимства имели очень серьезную практическую, деловую подоплеку.

На это в принципе очень похоже современное правовое положение лиц, признанных судом недееспособными в связи с психическими расстройствами – сами от своего имени они могут совершать только мелкие бытовые сделки, а все остальные юридически значимые действия за них от их имени должны делать опекуны. Хотя недееспособных закон защищает – они являются объектами права, но субъектами права не являются. Особое развитие законы гостеприимства получили в Древней Греции, которая единым централизованным государством никогда не была, а делилась на множество городов-государств со своими законами и со своим гражданством. И там торговец без закона гостеприимства не мог совершить деловую поездку даже в соседний город, где он лишен правосубъективности. Но все это еще вовсе не означает, будто первая известная истории демократия – древнегреческие Афины – были советским государством.

В своей статье о наших реалиях, опубликованной в журнале «Континент» N 93 (июль – сентябрь 1997 г.), я дал определение советской власти с чисто юридических позиций. Советская власть – это ничем не ограниченная власть аппарата, осуществляемая методом произвола, то есть путем попрания даже тех прав и свобод граждан, которые гарантированы официально действующими законами этой власти. С тех пор в свой адрес я слышал много критики. Хорошее это определение или нет, спорить не буду. Кому не нравится, пусть даст другое – лучшее. Только пусть оно соответствует всем четким критериям научного определения.

Возможность существования советской власти обусловлена безволием общества, то есть его неспособностью противостоять власти, заставить государство соблюдать хотя бы свои собственные законы. Общество неспособно отстаивать перед лицом власти как права отдельного гражданина, так и права и интересы самого себя, как всего общества в целом, даже если эти права и интересы гарантированы законами государства. Права отдельного гражданина и права всего общества тесно взаимосвязаны – одно без другого существовать не может. Если бесправен гражданин, то бесправно все общество, какие бы возражения против этого не твердили демократы, правозащитники и политологи в своих заумных теориях, утверждая о возможности демократии в условиях массового произвола власти против широчайших слоев российского общества.

В психологии воля определяется как регулирующая сторона сознания, выраженная в способности человека совершать целенаправленные действия и поступки, требующие преодоления трудностей. Короче говоря, воля – это готовность и способность к преодолению препятствий. Жизнь постоянно преподносит человеку и обществу сюрпризы в виде различных трудностей и препятствий на тернистом пути осуществления своих интересов. И для их преодоления нужна воля, иногда – на пределе человеческих возможностей и за этим пределом. Очень сильная воля необходима и для того, чтобы держать голодовку в Лефортовской тюрьме, и для того, чтобы штурмовать дворец Амина. Наше общество настолько безвольно, что из-за боязни начальства не может потребовать от власти, чтобы она соблюдала даже свои официально действующие собственные законы, гарантирующие права и свободы граждан. Такие требования раньше могли себе позволить только диссиденты, которые в обществе составляли мизерный процент. Какая в этом обществе может быть демократия?! Не может быть никакой, кроме нынешней «дерьмократии».