Эдвард Эрлих: Месторождения и история

По настоящему эра широкого использования гранита в строительстве в Санкт Петербурге началась с восшествия на престол Екатерины II. Она взошла на трон в результате переворота 9 июля 1762 года. А уже через 10 дней, 17 июля, был издан рескрипт, по которому выделены средства на облицовку набережных Санкт-Петербурга гранитом. Таково было значение, придаваемое преобразованию вида столицы Империи.

Гранит добывался в двух карьерах на расположенных в 5 км друг от друга островах «Я застала Петербург деревянным, а оставляю каменным», – говорила она в конце царствования. Именно в это время в строительство Петербурга буквально «ворвался» финский гранит. Он использовался как идеальный бутовый камень для фундаментов домов. Но, главное, он был использован для строительства гранитных набережных Невы, ее притоков и каналов в городской черте. В 1763–1767 годах под руководством любимца Екатерины, архитектора Ю. М. Фельтена, начал осуществляться грандиозный инженерный проект по облицовке набережных. Первым был участок между Зимней канавкой у Зимнего Дворца и Марсовым Полем. Тут же был построен и каменный арочный мост через Зимнюю канавку. За ним последовала серия мостов через Фонтанку. В 1803–1820 годах была облицована набережная Васильевского острова, в 1784–1887 годах тем же гранитом были облицованы стены Петропавловской крепости. Из него создавались постаменты памятников, начиная со знаменитого Гром-камня – огромного валуна, сложенного тем же рапакиви и ставшего основанием Медного всадника, и кончая постаментами памятников Барклаю де Толли и Кутузова у Казанского собора.

После присоединения Финляндии к России товары, в том числе и строительные материалы, из нее стали ввозиться беспошлинно. Одновременно царское правительство отменило налоги с горных разработок в Финляндии (Булах, 1999) .

Гранит месторождений, поставлявших рапакиви для отделки Исаакиевского собора, уникален, поскольку в противоположность названию рапакиви – «гнилой камень» тут залегали огромные, лишенные трещин, монолиты гранита. Главное требование к месторождению состояло в том, чтобы гранит не был бы трещиноват и, вопреки своему названию, должен был быть устойчивым к выветриванию. Важно было и то, что месторождения должны были располагаться в удобных для транспортировки местах. Именно такое месторождение и было найдено относительно недалеко от Выборга (на территории Финляндии). Месторождения были обнаружены приказчиками купца И. Шохина на Геваниемском мысу, где и был заложен уникальный Питерлакский карьер. По приглашению Шохина месторождение посетили О. Монферран и С. Суханов. Они признали здешний гранит пригодным для стройки и отделки предполагавшегося собора. Именно поэтому Монферран и использовал этот камень в победившем на конкурсе проекте собора. С этого момента Питерлакское месторождение и стало месторождением.

Крупнейшей постройкой Петербурга, в которой использован рапакиви, является Исаакиевский собор. Он назван по имени Исаакия Далматского, в день которого родился Петр I. Нынешнее здание собора уже четвертое по счету (см. Булах, Абакумова, 1997) . Он строился 40 лет и был открыт в 1858 году в преддверии двухсотлетнего юбилея со дня рождения Петра I. Построен он по проекту французского архитектора Огюста Монферрана, занявшему первое место на конкурсе. А. Дюма назвал Монферрана «Микеланджело севера». Монферран проектировал Исаакиевский собор в традиции крупнейших сооружений такого рода в Европе.

Общий вид собора показан на фотографии (см. рис. 1.1.3).

Рис. 1.1.3. Общий вид Исаакиевского собора. (Из Исаакиевский собор)

Техника добычи и обработки гранита была самая примитивная, все делалось вручную. Применяемая техника ничем по уровню не отличалась от техники строительства египетских пирамид. Основой и там и там был рабский труд. А ведь вес монолитов колонн Исаакиевского собора во много раз превышал вес блоков египетских пирамид. Соответственно, большим должно было быть и мастерство гранильщиков камня – бригады вологодских мастеров под руководством Самсона Ксенофонтовича Суханова. Он прибыл в Петербург из родной Вологды и работал в артели своего шурина (брата жены), строившей Михайловский замок, после чего организовал собственную артель, создавшую ростральные колонны, колоннаду и скульптуры Горного Института, Александрийскую колонну и даже постамент памятника Минина и Пожарского в Москве (см. Самсон Суханов, Суханов Самсон Ксенофонтович, Зайцев. Участие вологжан в строительстве Петербурга) . Гениальная кисть В. Тропинина сохранила нам образ этого самородка (см. рис. 1.3.4). Конечно, в такой гигантской стройке, как Исаакиевский собор, Самсон Суханов играл роль руководителя всех каменных работ. Об объёме и сложности его работы говорит то, что общее число рабочих, занятых на строительстве собора, составляло 125 тысяч человек.