Вера Мильчина - «Французы полезные и вредные». Надзор за иностранцами в России при Николае I

В 1840 году тревога оказалась ложной; когда же в 1847 году принц в самом деле обратился к тогдашнему главноначальствующему III Отделением графу А. Ф. Орлову с просьбой позволить ему въехать в Россию и быть представленным императору, то получил вежливый отказ: Николай I остерегался поддерживать отношения с откровенными противниками действующей французской власти.

Отдельного рассказа заслуживает «бумажная» сторона дела: что происходило с паспортами иностранцев и какие бумаги приезжие получали взамен. Устав о паспортах (статья 342 в издании 1836 года) гласил:

Каждый иностранец, приехавший в Россию и снабженный узаконенным паспортом, должен явиться в первом лежащем на пути губернском городе к гражданскому губернатору и, представя ему свой паспорт, взять у него взамен особый вид для продолжения своего пути внутри Империи. Таковой вид должен быть возобновляем иностранцем в каждом губернском городе, чрез который он проезжать будет; и наконец, по прибытии на место своего назначения, он обязан снова явиться к гражданскому губернатору и, представя ему путевой вид, получить от него взамен билет на жительство.

Вот образец «билета», выданного «французскому подданному учителю Луи Фридриху Шору», который «прибыл в Россию в 1822 году, а в Черниговскую губернию по билету Московского обер-полицмейстера 11 сентября 1829 года данному»:

От малороссийско-черниговского губернатора иностранцу Шору 31 августа 1830 года № 9832

Стародуб

Дан на свободное пребывание в Черниговской губернии по 28 февраля будущего 1831 года французскому подданному учителю Луи Фридриху Шору, прибывшему в Чернигов по билету московского обер-полицмейстера 11-го сентября 1829 года за № 833, данному с тем, что по исполнению срока обязан он представить сей билет лично к возобновлению, в противном же случае подвергнется законному взысканию, на случай же выезда из губернии в другие Российские города или за границу должен явиться для получения установленного на выезд вида.

Подлинное подписал малороссийско-черниговский гражданский губернатор и кавалер Николай Жуков.

Подписал [за] предъявителя Луи Фридрих Шор.

Приметы:

лета 26

рост средний

волосы, брови темно-русые

глаза карие

нос, рот умеренные

подбородок, лицо круглое.

С подлинным верно инспектор училища Черниговской губернии статский советник Сильвестр Самарский-Быховец.

Иностранные паспорта с русской визой у въехавшего в Россию иностранца отбирали и хранили до 1827 года в губернских правлениях, а после 1827 года – в III Отделении, куда их отсылали вместе с еженедельными ведомостями о прибывших; иностранцы получали свои паспорта назад только перед отъездом на родину. Взамен паспорта иностранцу выдавали «вид» или «билет» для следования по империи или на жительство в том или ином населенном пункте. Некоторые перемены в порядке хранения иностранных паспортов произошли в 1832 и 1844 годах (о чем будет рассказано чуть ниже), окончательно же правило об обязательной регистрации паспортов в III Отделении было отменено только в 1860 году, через пять лет после смерти Николая I.

В обеих столицах: Москве и Петербурге – действовал особый порядок выдачи иностранцам документов на пребывание в России. В Москве этим занималось Иностранное отделение при Канцелярии военного генерал-губернатора, в Петербурге – аналогичное Иностранное отделение, а с декабря 1838 года – Иностранное отделение Адресной экспедиции, состоящей при Петербургской управе благочиния. Однако те иностранцы, которые прибыли по морю или по суше в Петербург, не могли отправиться в Адресную экспедицию напрямую. Сначала они должны были побывать в III Отделении и получить «контрмарки», которые остаются «при делах Экспедиции и, по миновании в них надобности, сдаются в ее Архив» (высочайше утвержденное положение о санкт-петербургской Адресной экспедиции от 21 декабря 1838 года).

О некоторых этапах бюрократической процедуры, которой подвергались приезжие иностранцы, дают представление документы француза Антуана-Луи Париса (Paris), прибывшего в Петербург в 1828 году, но имевшего конечной целью путешествия Москву. В главе пятой мы подробнее расскажем о судьбе этого француза в России, сейчас же нас интересует только «бумажная» сторона вопроса. Итак, в деле Луи Париса, сохранившемся в архиве III Отделения, присутствует «билет»: