Николай Зенькович - Как Путин ельцинскую загогулину выпрямлял

Возле дома, где живет Милошевич, Социалистическая партия Сербии организовала «народный караул». Сторонники Милошевича скандируют: «Кто обвиняет Слободана Милошевича, тот враг сербского народа!» А на другой улице студенты собирают подписи под обвинениями в его адрес.

Какова позиция нового президента Воислава Коштуницы? В январе нынешнего года, когда в Белград приезжала главный прокурор Гаагского трибунала Карла дель Понте, ее переговоры об аресте Милошевича закончились ничем. Накануне ее приезда Коштуница неоднократно называл Гаагский трибунал «политическим судилищем» и заверял, что иметь с ним дело не собирается. Разочарованная холодным приемом, Карла дель Понте заявила журналистам, что сомневается в аресте Милошевича белградскими властями, поскольку Коштуница поразил ее «невероятным национализмом».

Коштуница пока не изменил своей позиции. Он считает, что, пойдя на уступки Западу сейчас, до утверждения специального закона о сотрудничестве с Гаагским трибуналом, Югославия обречет себя на шантаж и в будущем. Да и конституция Югославии не предусматривает возможности экстрадиции ее граждан, их выдачи иностранному, в том числе и международному, правосудию.

Письмо из Карелии от Ивана Григорьевича Пашука. На почтовом конверте адрес: д. Алекка, п/о Эссойла, Пряжинский р-н.

Начинается оригинально: «Уважаемый Николай Александрович! У меня на столе лежит Ваша книга «Маршалы и генсеки». Большое Вам спасибо. Впрочем, на этом дифирамбы обрываю, ибо письмо мое сугубо деловое, критическое и ознакомительное. Расписываю в обратной последовательности. Начинаю со знакомства с собственной персоной».

Пишет, что родился в 1949-м в Севастополе в семье морского офицера. Подполковник медицины в запасе. Уволился с чудеснейшей (так в письме) должности преподавателя военной кафедры Петрозаводского госуниверситета. Мог бы еще лямку тянуть, но тошнило служить в армии государства, опозорившегося на весь мир внутриусобицей.

Поселился с женой и двумя младшими детьми восьми и пяти лет в маленькой деревушке. «Пропитания для» ведет хозяйство, ловит рыбу. Приглашает в гости на весеннюю и зимнюю рыбалку. Карельская дача Ельцина находится в 50 км от его деревни, но там и озеро поменьше, и рыбы нет столько. Указывает номер телефона в Петрозаводске для связи.

Спасибо, уважаемый Иван Григорьевич, за приглашение. Но приехать, к сожалению, не смогу. Нет времени. Да я и не любитель рыбалки. С детства не приучен.

С ознакомительной частью письма ясно. А где же обещанная деловая и критическая? Ладно, за деловую можно принять приглашение приехать. А критическая? Ее нет. Ну, разве что вот эти строки: «Сей опус пишется с одной-единственной и очень благородной целью: хочу настроить Вас на дела как минимум планетарного калибра. Хватит о ЦК пописывать. Хватит ЦК описывать».

Нет уж, извините, планетарный масштаб – это не для меня. Я человек более чем скромный, поэтому мне не по силам осмыслить проект, над которым сейчас работает мой карельский читатель, который, как он пишет, хочет создать Прогрессивную партию демократического интернационала, чтобы отправить на свалку всю нынешнюю политическую тусовку России, включая пресловутое «Единство», которое с объединением народа, а тем более народов, ничего общего не имеет.

Ирония иронией, но некоторые строки заставили перечитать их несколько раз и хорошенько над ними поразмышлять. Ну, к примеру, вот эти. «В аптекарском деле есть такое понятие, как «для внутреннего употребления». Нельзя, батенька, книжищи Ваши выпускать за пределы стран СНГ! О нас, благодаря не в меру ретивым реформаторам, за рубежом и так сложилось отвратительнейшее мнение, а тут еще и Вы отчуждения и неприятия поддаете. Лично у меня по ознакомлении с множеством описанных Вами случаев убийств, предательств, обмана, подлога, очковтирательств и пр. и пр. возникло-таки чувство родовых схваток. Это когда нам было очень хорошо, а потом весь белый свет к чертям собачьим».

Интересно, такие выводы Иван Григорьевич сделал, прочитав только одну мою книгу, которая у него на столе – «Маршалы и генсеки», – или и другие тоже? Неужели и впрямь у меня превалирует, как он пишет, переламывание косточек сильных мира сего – как живых, так и мертвых.

Если это действительно так, то как тогда понять его настоятельный совет написать книгу о Ельцине, в которой нужно было дать обстоятельный анализ этой исторической фигуры. И сам же дает Борису Николаевичу нелицеприятные характеристики. Демократию в России называет несусветной глупостью по типу а ля дедушка Ельцин, который начал преобразования в стране, предварительно завязав себе глаза черной повязкой и хряпнув пол-литра для храбрости.