Николай Зенькович - Как Путин ельцинскую загогулину выпрямлял

Лужков, осмотрев место происшествия, сказал, что это стопроцентно теракт.

Думский комитет по государственному строительству рекомендовал депутатам поддержать текст Государственного гимна, предложенный Сергеем Михалковым и внесенный Путиным.

На рассмотрение комитета внесены также два других варианта текста. Их подготовили депутаты из фракции СПС Борис Надеждин и Сергей Юшенков.

Надеждин заменил некоторые слова в старом советском тексте: «партию Ленина» на «партии разные», «к торжеству коммунизма» на «к торжеству плюрализма» и т. д.

Юшенков просил утвердить стихи Владимира Войновича, где есть такие перлы: «от жизни хреновой», «злых террористов замочим в сортире, врагам-олигархам дадим по мозгам», «зато мужикам раздадим по бутылке, а бабам на выбор дадим мужиков» и далее в том же духе.

Председатель Госдумы Селезнев назвал альтернативные тексты «похабщиной», хамскими и издевательскими по отношению к народу и государству.

Юшенков после заседания комитета убеждал журналистов, что со словами их гимна ознакомился и президент:

– Мне говорили, что Владимир Владимирович, как всякий чекист, обладает тонким чувством юмора. Потому наш вариант он должен поддержать. А мнение Путина для нашей Думы – закон.

– Вы только послушайте, – вмешался Войнович.

– Ну, про олигархов это вы слишком, – заметил обозреватель «Комсомольской правды» Василий Устюжанин.

– Да в том и прелесть моего гимна, что его можно обновлять регулярно сменяемыми блоками, в зависимости от политической ситуации, – разгорячился писатель. – Вам не нравится про олигархов? Ладно, не будем их мочить. Есть другой вариант, более взвешенный:

Путин отправил в отставку министра энергетики Александра Гаврина и губернатора Красноярского края Евгения Наздратенко. «Заморозили» Приморье.

Говорят, Гаврин неудачно выступил на заседании правительства, и это было расценено как хроническая неспособность справиться с проблемами отрасли.

Путин дал указание Александру Волошину укрепить кадровый состав РАО ЕЭС. Неужели отправит в отставку и Чубайса?

В «Коммерсанте» огромное интервью Гусинского Наталье Геворкян. Той самой, чье имя значится в числе двух других соавторов книги «От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным», изданной в прошлом году к президентским выборам.

Гусинский поставил условие: не исправлять в тексте ни одного слова, ни одной запятой. Сильно недоволен прокуратурой. Говорит, что приличные люди ушли оттуда. Пришли лимитчики, которые отрабатывают квартиры или возврат на более высокие должности. Многим неприлично подавать руку.

О СМИ. Одна часть – люди, которые искренне служат власти и являются частью власти. Они ловят кайф, они соучаствуют с властью, они с ней страну строят. Это не журналисты, это уже другая профессия.

Вторая группа журналистов или медийных людей – это те, кто точно понимают, что власть сегодняшняя цинична, продажна, националистична и на самом деле ведет к развалу России, делая вид, что ее собирает. Они это понимают. Но эта власть им платит за работу.

О власти. Режим на глазах из авторитарного превращается в тоталитарный, нравится нам это или нет.

О Путине. «Он же как ребенок, Путин. Включает каждый день телевизор, видит там себя, видит, что происходит в стране, и говорит: «Как же так, вы же вчера обещали… Завтра чтоб их не было!» Ему отвечают: «Есть, завтра не будет!» – и все идут делать, чтобы завтра нас не было. У него же нет времени, вы понимаете? Поэтому Путин и его окружение совершают ошибки. Публичные ошибки».

О Чечне. «То, что сделали с Чечней, – это военное преступление. Это то же, что сделал с ней Сталин. Сталин – военный преступник, монстр. Тот, кто отдал приказ бомбить Грозный, где оставались тысячи мирных жителей, рано или поздно будет назван военным преступником. Рано или поздно. Это моя позиция. Она, конечно, известна».

Еще о Путине и «Курске». «Я уже уехал из страны. Вот когда, собственно, я в последний раз разговаривал с Путиным. Меня с ним соединил по мобильному телефону один из наших журналистов из кремлевского пула. Путин был в Сочи, по-моему. У нас был очень короткий разговор, и мы договорились с ним встретиться, когда он вернется из отпуска. И тут случилась трагедия с «Курском». Я смотрел НТВ и точно понимал, что снова становлюсь врагом номер одни. Но я вам клянусь, я не звонил и не говорил: «Аккуратнее там по «Курску». Потому что этого делать было нельзя. Да и что мне говорить энтэвэшникам? Если они захотят притормозить, так и без меня притормозят. Я не могу ими рулить, да и не хочу».