Эльдар Ахадов: Бытие. Книга вторая

С самого утра начался вечер. И ночью это не назовёшь. И на день не похоже. Ни неба, ни земли нет. И вверху, и внизу – всё одинаково серо и тускло. Всюду дождь. Мелкий, нудный, бескрайний. Сумеречный. О таком времени суток вероятно и говорилось в Священном Писании: «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою». Носится Божий Дух над водой, ищет то, чего ещё не терял, потому что не было ещё ничего. Ни тьмы. Ни света. Но будут. Непременно будут, раз носится Дух Божий. Не даст он покоя сумеречной мгле, обязательно найдёт выход. И явится небо голубое с синими далями, и очнётся под ним земля, прорастёт травами, вздрогнет петушиными кликами, раскинется от моря до моря. И будет утро. И будет день, и будет вечер, и ночь ясная заклубится звёздной пеленой через весь окоём…

Смотрю в тусклое окно и улыбаюсь: а не вечно дождику быть.

Всю жизнь мил-человек пытался воспитать в себе умного, достойного человека. А тот оперился, вырос и улетел, как все взрослые дети. Глядит старый на себя в зеркало и думает: «Кто я теперь? С кем остался?»

Чаще всего случается то, чего не только не ждешь, но о чем даже не догадываешься.

Иногда легче попросить о чём-то первого встречного, чем человека, которого знаешь десятки лет. Именно потому, что ты его слишком хорошо знаешь.

Самые неразумные поступки, за которые потом приходится платить либо втридорога, либо вообще всю оставшуюся жизнь, человек совершает в состоянии ярости, гнева и обиды. Поэтому если вы рассержены, не предпринимайте ничего, ибо все, что вы предпримете в этом состоянии, ударит в первую очередь по вашим интересам.

Если у тебя нет денег, это не значит, что у тебя нет ничего. И даже если у тебя вообще нет ничего, у тебя есть ты.

Прыгай! Если падать уже некуда, значит, полетишь.

Двое нищих просили милостыню. Но никто им не подавал. Один из нищих проклинал каждого прошедшего мимо, а другой благодарил и желал доброго пути. «Зачем ты это делаешь? Ты же видишь, что никто не подает!» – завопил проклинающий. «Я оставляю им надежду», – прозвучало в ответ.

В юности мы слушаем эти голоса и не слушаем их, иногда спорим с ними, иногда даже обижаемся на них… Всякое случается в жизни. Но однажды наступает время, когда нам уже всё равно: хвалят они нас или ругают, узнают или уже не узнают. Не важно. Главное: чтобы они были, чтобы длились и звучали каждый день, каждый час, каждый миг… голоса наших родителей… Потому что других таких родных голосов у нас никогда уже не будет…

Ночь с 25 на 26 июля 1966 года. Баку. Только что закончилась телевизионная трансляция полуфинала чемпионата мира по футболу между СССР и Западной Германией. Наши проиграли. Телевизор выключен. Отец заперся в ванной, включил холодный душ и стоит под ним в одежде уже полчаса. Остывает после безумного стресса. На стуки в дверь не реагирует. Гробовая ночная тишина над всем нашим пятиэтажным домом. Ни в одной квартире никто не спит. Молчание. Шок. И вдруг – жуткий грохот! Сосед с третьего этажа швырнул с балкона телевизор. Это последнее в его жизни, что он сделал самостоятельно: паралич на нервной почве. Через несколько месяцев его не стало… Сколько времени утекло с той поры! Чемпионаты. Конкурсы. Кубки. Кто-то проиграл. Кто-то выиграл. Всё проходит. Всё забывается. Даже самое-самое. А жизнь – одна. До сих пор жалею того соседа…

Есть люди, взглянув на которых, мысленно всплеснёшь руками и невольно спросишь себя: «Господи! Да в чём только душа держится?!» А человек живёт, говорит, действует, шутит и другим пример подаёт. А есть другие, крепко сложенные, молодые, но такие уже уставшие от жизни, и всюду перед ними как бы препятствия, и все-то им жить мешают. Ручки опустили, помирать собрались. В чём же причина? А причина во внутренней энергии. Нет её в них никакой. А в тех, первых, – её через край! Не устаю восхищаться такими людьми и радуюсь каждой встрече с ними. Род человеческий на них держится.

Она говорит: «Надо визуализировать свою мечту, тогда всё сбудется». Затем – тщательно вырезает картинки и вешает их на стену: «Дом». «Сад». «Автомобиль». «Путешествие»… Он работаёт днём и ночью вдали от дома: мёрзнет, обжигаемый морозным ветром, кормит гнус, задыхаясь в болотных испарениях, не высыпается месяцами, переносит болезни на ногах, и, наконец, – покупает вначале машину, потом квартиру, потом дачу и везёт всю семью на далёкие тропические острова. Они возвращаются, загоревшие и счастливые. И тут она торжествующе указывает ему пальчиком на картинки, висящие на стене, и говорит сладким чарующим шёпотом: «Вот видишь! Всё сбылось!»