Юрий Липовский: В поисках диковинных камней Гипербореи

Но удивление Геракла стало еще больше, когда Ипполита перешла к самому главному.

– Я тоже амазонка и должна выполнить, как и все, свою главную задачу. Однако я царица, и потому желаю зачать дочь только от героя, ибо ей надлежит быть лучших царских кровей. Я хочу дочь от тебя, Алкид. А за это я отдам тебе свой пояс. Ты сам снимешь его с меня в час любви. Ты согласен?

– Я согласен! – воскликнул Геракл, ошеломленный таким предложением. – Наконец-то мойры послали мне счастливую встречу с тобой – бесценный подарок за все мои тяжкие труды-подвиги!

Рис. 4. Греческие амазонки

И, удовлетворенная его ответом, Ипполита промолвила, глядя на Геракла сияющими хризолитовыми глазами:

– Тогда отдай приказание своим воинам: пусть отдыхают, веселятся, пьют вино и наслаждаются любовью с моими девами. А тебя я приглашаю не в приемный дворец в Фемискире, а в храм Артемиды, где мы уединимся с тобой в течение отпущенного времени, – рука Ипполиты нашла руку Геракла, крепко сжала ее и потянула за собой. – Пойдем за мной, астер эймос[10] Астер эймос – «звезда моя». .

Они покинули ликующую толпу амазонок и воинов и, обогнув Фемискиру, сверкающую белизной домов, пошли по утоптанной тропинке, ведущей в гористую местность. По обеим сторонам тропы тянулись чередой оголенные «холмы нимф», а впереди как маяк возвышалась гора Афродиты, напоминающая формой женскую грудь. Ипполита шла быстрым шагом, не оглядываясь на Геракла. Он следовал в полном молчании, любуясь легкой и грациозной походкой царицы. Предчувствие небывалых любовных страстей заставляло сердце сильно колотиться, совсем как у юноши на первом любовном свидании.

Пройдя около двадцати стадий [11] Стадия – древнегреческая мера длины, равная 178 м. , они подошли к подножью горы Афродиты, склоны которой утопали в густом лесу. И взору Геракла предстал белокаменный дом, который казался небольшим под окружавшими его со всех сторон высокими кипарисами. Это и был храм Артемиды – любимое место уединения и отдыха царицы амазонок. Они поднялись по белокаменной площадке в виде полукруглых, гладких и сверкающих на солнце гладких плит. По краям площадки в огромных мраморных чашах цвели пышные белые розы – символ любви и женской сущности. Сбросив со своих сильных и стройных ног сандалии, Ипполита медленно подошла к нише в стене, где стояла во весь рост бронзовая фигура богини Артемиды. Она остановилась перед статуей, и ее сильное тело, возбужденное долгожданной встречей и ожиданием чувственной любви, на миг замерло в спокойном созерцании. Артемида, эта девственная охотница, была самим воплощением древнего принципа торжества женского жизнеутверждающего начала над грубым и разрушительным мужским. И всякий раз, всматриваясь в рукотворное изображение покровительницы амазонок, Ипполита черпала в нем силы и доверяла ему свои тайны.

Геракл почтительно остановился в нескольких шагах от этого святилища, не мешая Ипполите оставаться наедине с богиней. У сына Зевса было неоднозначное отношение к богам Олимпа: одни покровительствовали ему, как бог Аполлон или Гефест, другие не признавали его и даже строили козни.

Закончив свое таинство у статуи Артемиды, Ипполита взяла Геракла за руку и провела его во внутреннюю комнату, благоухающую ароматом лесных трав и цветов. Широко открытые ставни окон открывали чудесный вид на обширный сад, где росли диковинные цветы. Усадив гостя на массивное мраморное сиденье, покрытое шкурой льва, царица три раза хлопнула в ладоши. И тотчас же из смежной комнаты появилась высокая девушка с длинными распущенными волосами огненно-рыжего цвета. Серый прозрачный хитон окутывал ее белое, почти не загорелое тело от пояса до щиколоток крепких ног. Горделивую шею девушки украшало спускавшееся на сильную выпуклость груди ожерелье из пестрых зеленых камушков. При виде Геракла она отвесила ему глубокий поклон, сложив в приветствии ладони белых рук. Широко раскрытые небесно-голубые глаза девушки с нескрываемым восхищением смотрели на фигуру великого героя.

– Малакион (дружочек), принеси вино и приготовь ужин, – сказала ей Ипполита.

Девушка кивнула головой и неторопливой горделивой походкой удалилась. Во всем ее облике и движениях сквозило невозмутимое спокойствие и собственное достоинство.

– Твоя служанка ведет себя как свободная эллинская женщина, – заметил Геракл.

– Ула моя помощница и подруга, – ответила Ипполита, – она свободная амазонка, как и все мы. А вы, эллины, разделены на свободных и рабов, находящихся в полной власти своих господ. И чем хуже господа обращаются со своими рабами, тем хуже те становятся, а в ответ звереют сами господа. И ничто не может разорвать этот порочный круг.