Андреас Патц - Искренне ваш…

Москва, 1976 г.

Выйдя на свободу после второго ареста, я еще больше «подсел» на наркотики, стал смешивать их с алкоголем. Да еще и врачи «помогли», вкололи мне какое-то зелье, от которого я стал очень агрессивным. Выходил, например, на Красную площадь и грозился взорвать мавзолей; выкрикивал грязные ругательства в адрес советской власти, Брежнева и всего правительства. От этого получал своеобразный кайф.

Однажды ночью, возвращаясь из бара домой, я в очередной раз «выступил» на Красной площади. Меня культурно взяли и предложили сделать «укольчик» для успокоения. Вот после этого укола иссякли все мои жизненные силы, началась жуткая депрессия. Может, это и совпадение, но все началось именно после этого укола. Я знал, что сопротивляться психиатрам бесполезно, но таких последствий никак не ожидал. В таком состоянии я провел почти два года…

– А что же врачи? Оставили Вас после этого без внимания?

– Нет, я лечился в хорошем отделении, и мой врач всегда пыталась мне помочь. Она предлагала моей маме частных врачей; та безропотно платила деньги, но результата – никакого! В Евангелии от Марка есть история о женщине, которая 12 лет страдала кровотечением, потратила все деньги на врачей, но пришла в еще худшее состояние. То же самое происходило и со мной. Сколько денег ушло на моё лечение! Меня даже пытались лечить антидепрессантами на фоне полного голодания, но это ещё больше подорвало мое здоровье. Врачи поставили на мне крест, считая, что я уже никогда не стану нормальным. Таких хронических больных отправляли в загородную больницу, откуда возврата не было. «На вечную койку», как тогда говорили.

Я превратился в «живой труп». Меня так прямо и называли! Получил вторую степень инвалидности. Более 20 раз меня пытались вылечить в различных клиниках стационарно – всё бесполезно! Осенью 1978 года я снова мучился от депрессии в десятом отделении больницы им. Ганнушкина. И однажды услышал слова врача-психиатра Лейзеровича, от которых у меня всё похолодело внутри: «Захаров сам себя обслуживать уже не может, его пора отправлять в загородную больницу как хроника». Это звучало как приговор.

– Не могу себе представить Вас в таком обличье! Вы же вполне здоровый, мыслящий человек! Не думаю, что программа НТВ стала бы снимать передачу об умалишённом… Что же случилось с Вами, что привело к таким кардинальным переменам? Как вам удалось выбраться из этого ада?

– Я прочитал в Библии о том, как Иисус исцелял людей, и начал искать Бога.

– Подождите-ка, легко сказать: стал читать Библию! Где же Вы нашли ее в Советском Союзе, да еще в самый пик застоя?

– Мне ее продал сосед-алкоголик: ему не на что было опохмелиться. Принес и просит: купи, Юра. Запросил немало – 70 рублей. Я купил, сам не знаю почему, и в тяжелые моменты, когда особенно наваливалась депрессия, стал заглядывать в неё. Читал об исцелении безнадежных больных – и вдруг у меня появилась надежда, что Иисус может мне помочь!

Было ещё одно немаловажное обстоятельство. Моя мама давала частные уроки пения хористкам третьего хора баптистской церкви в Москве. Однажды, в отчаянии, она поведала им о своей боли – о единственном сыне, алкоголике и наркомане. Ведь я такие дебоши дома устраивал! Мама не знала покоя ни днем, ни ночью… Ученицы-хористки приняли мамину нужду близко к сердцу и предложили ей молиться обо мне. С тех пор они постоянно за меня молились.

Еще раньше, года за три до этого, я начал посещать разные церкви, но баптистскую не признавал. Там не было икон – следовательно, по моему мнению, не было атмосферы Древней Руси. Но после слов врача Лейзеровича я сказал себе: «Пойду к баптистам, буду просить Иисуса Христа исцелить меня! Это моя последняя надежда». В декабре 1978 года, перед Новым годом, меня выписали из больницы. Забегая вперед, скажу, что с тех пор я больше ни разу не обращался за помощью к психиатрам, хотя прошло уже больше четверти века.

Через пару недель после выписки я решился исполнить свои намерения насчет посещения баптистов. Тем более, что был повод: 7 января – Рождество Христово. Мама панически боялась отпускать меня без сопровождающего, зная, что всегда, когда я выходил из дома один, то возвращался пьяным, да еще и с батареей бутылок в придачу. Она была права: в тот день, выходя из дома, я привычно мечтал о том, как на обратном пути зайду в рюмочную…