Андрей Илларионов - Слово и дело

Надо отдать им должное. В современном мире, кажется, нет примера другой страны, где абсолютная политическая власть находилась бы в руках корпорации сотрудников спецслужб. Есть немало примеров того, когда монополия на политическую власть оказывалась в руках отдельного лица, семьи, этноса, партии, военной хунты. Такие случаи с разной степенью детализации изучены, и в целом понятно, как такие политические модели работают. Спецслужбы в таких режимах играют важную, но все же вспомогательную, служебную роль. А вот примеров захвата власти и ее монополизации самими спецслужбами — такого, кажется, в истории еще не было. И в этом заключается особенность, известная уникальность нынешней российской общественно-политической девиации.

— Это похоже на то, как если бы борзую собаку пустили охотиться самостоятельно…

– Поначалу действительно имел место известный кризис позиционирования в новых условиях. Охотиться самостоятельно еще не привыкли — ждали приказа и инструкций. Тем не менее кризис длился недолго и оказался не слишком глубоким. Спецслужбы стали одной из немногих российских организаций, довольно быстро и весьма успешно адаптировавшейся к новым условиям. А уж захватив политическую власть в стране, они сами стали приспосабливать к своим интересам и нуждам другие организации и институты, российскую государственную машину, государственный и частный бизнес, масс-медиа, религиозные, неправительственные организации. Несогласных же и сопротивляющихся — в СМИ, в бизнесе, среди губернаторов, политических партий, общественных организаций, отдельных личностей — практически немедленно начали выдавливать, разрушать, уничтожать, на уголовном жаргоне О. Шварцмана, «нагибать и мучить». Сейчас у них нет проблем с определением своей стратегии, отданием приказов, созданием инструкций. А в последнее время вырабатывается, уточняется и совершенствуется новая идеология.

Восемь лет назад они получили страну. Сейчас они хотят сделать, чтобы так осталось навсегда.

— Как не выразить сожаления, что наша страна оказалась в положении столь специфической девиации в мире… Грустно, что наш разговор приходится заканчивать на такой ноте.

– Наиболее серьезный долгосрочный вызов нашей стране заключается не только в природе нынешнего политического режима, и даже не в цене, какую нашему народу, увы, очевидно, придется заплатить за освобождение от него. А то, что режим уйдет — раньше или позже, никаких сомнений не вызывает.

Наиболее серьезный вызов нашей стране заключается в преодолении политической культуры, характерной для гражданской войны, длящейся в нашем обществе последнее столетие. Практически все крупнейшие события в российской истории последнего века — три революции, гражданская война, коллективизация, индустриализация, уничтожение кулаков, духовенства, белого офицерства, купцов, голод, террор, ГУЛАГ, Вторая мировая война, борьба с вредителями, космополитами, врачами-отравителями, стилягами, художниками-абстракционистами, диссидентами, за Союз, против самостоятельности народов, за независимость республик, за создание рыночной экономики, против сепаратистов, «террористов», «олигархов», «оранжевых», «шпионов» — происходили в формате большой непрекращающейся гражданской войны. Весьма часто оказывавшейся «горячей», лишь изредка «холодной». Но всегда — войны.

Нам, гражданам нашей страны, неравнодушным к ее судьбе, публицистам, общественным активистам, политическим деятелям, патриотам нашей Родины и своего собственного народа надо найти, выработать, укрепить взаимопригодные способы выявления в нашем обществе разных точек зрения, мирного их обсуждения, ненасильственного выяснения отношений друг с другом. Только на пути преодоления неограниченного насилия, применявшегося и по-прежнему применяемого по отношению к своим гражданам различными группами, оказывавшимися и находящимися во власти — большевиками, правыми реформаторами, силовиками, — наша страна сможет вырваться из порочного круга и все-таки завершить нашу долгую бесконечную столетнюю гражданскую войну.