Александр Парвус - В борьбе за правду

Все, в чем меня обвиняли, настолько мало соответствовало реальному содержанию моих мыслей и чувств, что мне казалось, будто все происходит в каком-то другом месте и я просто сторонний наблюдатель. При этом я вовсе не хочу сказать, что готов пустить этот поток клеветы на самотек. Я бы задушил эту гидру лжи и клеветы в зародыше, когда она не обросла еще тысячью голов, если бы мне не мешала цензура и бойкот газет. С самого начала я выявил этот мутный источник развязанной против меня газетной травли; я протестовал, печатал опровержения. Однако как подцензурная, так и нелегальная русская пресса игнорировали меня. Несколько месяцев прошло, прежде чем издающееся в Париже «Наше слово» нашло возможность напечатать мое письмо [39] Имеется в виду открытое письмо, направленное А. Л. Парвусом в редакцию газеты «Наше слово». Письмо было написано в ответ на посвященную Парвусу и опубликованную 13 февраля 1915 г. статью Л. Д. Троцкого «Некролог живому другу». Редакция отказалась публиковать письмо Парвуса. . Ленин опубликовал бессмысленную критику моих сочинений [40] Например, статья В. И. Ленина (Ульянова) «У последней черты» (Социал-демократ. 1915. 20 ноября. № 48). . Троцкий поносил меня, параллельно выступая в качестве благодарного ученика [41] Имеется в виду та же статья «Некролог живому другу» (Наше слово. 1915. 13 февраля). .

Почему все это? Потому, что общественное мнение в России в 1914 г. изменилось по сравнению с 1905 г. Буржуазный патриотизм за это время настолько возрос и окреп, что охватил все слои общества и расколол социал-демократию. В 1904 г. пораженцы вели открытую и ясную политику, по меньшей мере не скрывая того, что поражение России повлекло бы за собой победу Японии. В 1914 г. уже боялись не только ясно высказаться, но и просто допустить подобную мысль и с радостью схватились за идею крушения всех противоборствующих сторон, которая застила горизонт и избавляла от необходимости делать решительные выводы. Как удобно и для успокоения совести, и для отвода глаз!

Это половинчатое решение было на ура воспринято теми социалистическими простофилями, которые не заморачивали себе голову решением выдвинутых войной на передний план вопросов, поскольку ответ на все эти вопросы они изначально, раз и навсегда нашли в призыве к революционной агитации. Моя позиция была для них слишком сложна и решительна. Спорить со мной было, разумеется, трудно, а вот опорочить меня, наоборот, легко и к тому же служило защитой против промахов русских патриотов.

То, что русские патриоты, включая сторонников Плеханова, яростно обрушились на меня, в особых комментариях не нуждается.

Когда началась революция, первой моей заботой было познакомить русского читателя с моей истинной позицией по поводу войны. Я собрал все, что было мной написано во время войны, и подготовил русское издание этих статей. Нашлись друзья, предложившие помощь с публикацией в Петербурге. Но там начался одиозный процесс над пораженцами, в том числе и против меня, и все кануло в Лету [42] Имеется в виду предварительное следствие по вооруженному выступлению в Петрограде 3–5 июля 1917 г., результатом которого явилось публичное обвинение большевиков в государственной измене и в сношениях с Германией, а также в получении денег от правительства Вильгельма II на разложение русской армии и подготовку восстания против Временного правительства с тем, чтобы Россия вынуждена была заключить сепаратный мир с Германией на выгодных для Германии условиях. В ходе следствия А. Л. Парвус был назван главным посредником между большевистской партией и германской стороной. Следствие велось с июля по октябрь 1917 г. . Мои друзья исчезли, мои знакомые проглотили язык, и им отшибло память, и я до сегодняшнего дня понятия не имею, где находятся мои рукописи.

Таким образом, злопыхательская газетная кампания получила возможность развернуться на полную мощь.

Начало было положено официальным представителем царского правительства, русским посланником в Софии Савинским [43] Александр Александрович Савинский (1868–1934) – посланник Российской империи в Болгарии в 1913–1915 гг. . После доклада, прочитанного мной в Софии по приглашению болгарских социал-демократов [44] Выступление состоялось 11 февраля 1915 г. , Савинский пригласил к себе русского и болгарского газетных корреспондентов и дал им команду: обличать Парвуса. Это установленный факт [45] А. А. Савинский выпустил позднее (в 1922 г.) воспоминания. Упоминаний о Парвусе в них не обнаружено. . Направленные против меня нападки изначально зиждились на грубейшей политической подтасовке: цитате из сфальсифицированной газетной статьи за моей подписью, состряпанной русским политическим агентом в 1911 г. в одной из сербских газет, издававшихся на деньги российской охранки. Я тогда еще обнаружил фальшивку и публично заклеймил ее инициатора как русского провокатора. Сербская социалистическая пресса тогда мощно поддержала меня [46] Вероятно, имеется в виду серия скандалов, произошедших на съезде славянских журналистов в Белграде в июле 1911 г. Прямых ссылок на упомянутый А. Л. Парвусом инцидент не обнаружено. . Затем я повторил разоблачение в болгарской прессе и вскрыл взаимосвязь между развязанной против меня газетной травлей и охранкой. Уличенные в фальсификации мошенники нашли прибежище в газетах, чтобы клеветать и интриговать против меня.