Александр Власенко - Литературно-кинологические безобразия - 5 («Ликбез») - в защиту обиженных дрессировщиков

Вот Вам простейшие советы по защите от такого рода неприятностей. Придя домой после выставки, возьмите немного поваренной соли и «посолите» собаку вдоль позвоночника, от головы к хвосту. Затем вычешите соль щеткой, представляя себе, как вместе с каждой крупинкой уходит в землю все, что может повредить Вашему любимцу.

И стр.392. По тем же причинам, которые осложняют наведение на собаку порчи, защитить Вашу собаку или устранить результаты вредных биополевых влиянийможет лишь человек, специально изучавший структуры психики и энергетики собак. Здесь недостаточно даже опыта общения с собаками, нужны профессиональные знания. Вы ведь не доверите лечить собачью чуму своему участковому доктору?

И стр.209. К слову, наилучшая подкормка для дрессировки — это маленькие сухарики из подсоленного черного хлеба. Поверьте мне на слово, что они представляют собой не только вкусовую, но и отличную биополевую поддержку для процесса анализа и запоминания информации. Студенты могут испытать мой совет во время сессии.

А уж пользоваться в качестве поощряющего лакомства мясом или колбасой и вовсе ни к чему. Они и карман пачкают, и на собаку действуют совсем по-другому: ведь подкормка и еда — совершенно разные вещи.

Не знаю, хватает ли ныне студентам их стипендии хотя бы на ржаные сухарики. Однако совершенно уверен в том, что в качестве поощрения и ежедневной поддержки многие и многие из них предпочли бы сухарям хороший бифштекс. Собственно, собаки в этом с ними вполне солидарны.

Мадам Криволапчук! Вы в роли зоопсихолога напоминаете мне почему-то краснокожего дикаря из джунглей, укравшего мушкет у конкистадоров. Ему приходилось видеть в деле страшное умение испанцев палить из железной палки, но как они этого добиваются, туземец так и не уразумел. Колдовство, наверное. И вот, настигнутый погоней, похититель вместо того, чтобы использовать мушкет единственно доступным ему способом, то есть в качестве дубины, решает применить для вызова смертоубийственной силы из «громового копья» прием симулятивной магии, широко распространенной среди жрецов «детей природы» по всему свету. И, направив дуло в сторону преследователей, он грозно кричит «Бу-у! Бу-у!», наивно надеясь, что одухотворенный его личным примером мушкет вдруг возьмет да и выстрелит. Так и Вы, подобно заклинаниям произнося избитые бихевиористские формулы, не можете с полной уверенностью не только рассчитывать на их действенность, но и как следует увязать их с процессами воспитания, а потому при возникновении любого затруднения восклицаете: «Гипноз! Внушение! Биополевая диагностика!», — в надежде, что наивный читатель примет Вас за второго Дурова или Бехтерева.

Но пасаран, однако!

Ну и напоследок перейду-ка я на личности. Не претендуя на абсолютную точность, все же попробую набросать психологический портрет нашей героини, благо он из прочитанного очень ясно выступает.

В общем-то, черты весьма и весьма знакомые. Особей такого пошиба встречать в собаководстве приходилось неоднократно. Всякий раз то были люди совершенно случайные, но непременно претендовавшие в новой для себя области сразу же на самые высокие позиции. Как правило, их претензии базировались на: а) личном опыте выращивания и кое-какой дрессировки двух-трех своих собак; б) прочтении нескольких общеупотребительных кинологических книжек; в) исключительно высоком самомнении и властолюбии. И все они были абсолютно уверены в наличии у себя экстрасенсорных способностей. В прежней профессии особых заслуг ни за кем из них не водилось, но именно оттуда они пытались перетащить в собаководческий мир какие-либо подходы, методологию, ну короче, все, что только можно было втиснуть в новую сферу деятельности. Преуспевали, правда, лишь в одном — в умении придумывать новые броские названия для общеизвестных фактов (методик, процессов) и на этом основании выдавать себя за их изобретателей (первооткрывателей). Не могу отрицать, что все, с кем из них приходилось общаться, были личности с незаурядными характерами, умеющие подчинять себе других людей. А равно и того, что все они состояли на учете в специальных лечебных заведениях. И мне кажется, мадам Криволапчук недалеко от них ушла.

Понятное дело, многое из забавного, глупого и дикого, встреченного в ее книжке, здесь не приведено. Без того ощущения гнусные. Но хочется завершить нынешний Ликбез еще тремя цитатками.

Стр.4. Меня учили свои и чужие собаки (их уже больше двух сотен), среди которых были добрые и злые, трусливые и агрессивные, ленивые и непоседливые. И почти все несчастные, каждая по-своему!