Но отец Никиту любил и не мог без него обойтись. Когда он тяжело заболел, только Никита мог ему угодить, ухаживал, как за родным сыном, просиживал ночи напролет у постели больного…”.
Большой радостью для всей семьи были приезды в Петербург с Украины матери Степана Петровича Анны Нестеровны; рано овдовев, она не чаяла души в сыне. Степан Петрович всегда сам встречал ее на вокзале. Она приезжала нагруженная кульками, мешочками, баулами с вареньем, сушеными фруктами, маринадами, грибочками, огурчиками, наливками и, конечно, украинским свиным салом… С приездом украинской бабушки в петербургской квартире становилось теплее и светлее. Она сразу забирала в свои руки хозяйство, пекла чудесные пышки с маком, готовила аппетитные закуски, хлопотала над украинскими борщами и варениками”…
…Иногда в кругу семьи Степан Петрович любил вечерами почитать стихи. Модные в то время символисты и декаденты его не волновали. Чаще других он читал Пушкина, Лермонтова (всегда напоминая о его родстве со Столыпиным), Тараса Шевченко и Некрасова. Ольга Константиновна подсмеивалась над этим странным выбором, но с удовольствием слушала мастерское чтение мужа. Тараса Шевченко он читал нараспев, прикрыв глаза, а “Железную дорогу” Некрасова — с обличительными интонациями. Декламировал всегда наизусть. Память у него была фантастическая. Он запоминал не только стихи и поэмы, но и даты, события, имена, фамилии, номера телефонов, указы, инструкции, целые страницы служебных документов. Работая, почти не прибегал к картотеке или разным справочникам, все нужное помнил и так. Это качество, чрезвычайно полезное на службе, сыграло в жизни Степана Петровича поистине трагическую роль. Он чересчур много знал и все помнил. Компрометирующие документы можно выкрасть, архивы сжечь. Но как заставить “забыть” что-либо руководителя политическим сыском страны, зная его характер? Его опасались и либералы, и консерваторы, и революционеры. Бывшие монархисты после февраля семнадцатого года вытирали ноги о царскую семью, выдавая себя за либералов, а некоторые “революционеры” после Октября скрывали свои прежние взгляды, а порой и принадлежность к осведомителям Департамента полиции. При новых режимах он был обречен…
Служба С. П. Белецкого на посту директора Департамента полиции тоже проходила непросто. В 1913 году товарищем министра внутренних дел и командиром Отдельного корпуса жандармов назначается В. Ф. Джунковский, слывший либералом и в известной степени заигрывающий с социал-демократическим движением. На пост директора Департамента полиции у него, естественно, был свой человек. Однако Степан Петрович уже год служил директором и до этого более трех лет вице-директором департамента, при его способностях глубоко вошел в курс всех дел, пользовался авторитетом. Найти весомые аргументы в пользу его замены было сложно.
Белецкий был в курсе происходящего в социал-демократических кругax, в значительной степени через своих агентов. Одним из них был член ЦК РСДРП, депутат 4-й Государственной Думы Роман Вацлавович Малиновский. Он информировал Белецкого, например, о том, как по поручению Ленина под именем Эйвальда ездил в село Зуево на границе Владимирской губернии приглашать депутатов от рабочих на конгресс в Кракове. Речи Малиновского в Государственной Думе, составленные им самим, Лениным и другими революционерами, до произнесения читал и редактировал Белецкий — директор Департамента полиции. Степан Петрович считал это своим профессиональным успехом. Джунковский, как пишет он в своих воспоминаниях (Д ж у н к о в- с к и й В. Ф. Воспоминания. Москва. Издательство им. Сабашниковых. 1997, т. 2, стр. 80-81), узнав об этом, уговорил Малиновского оставить свое депутатство в Думе и заплатил ему 6 тысяч рублей (годовой оклад). В качестве секретного сотрудника Департамента полиции Малиновский получал 500 рублей в месяц. Затем Джунковский отпустил его за границу…
…В июне 1913 года при Департаменте полиции проходило Особое совещание для рассмотрения вопроса о мероприятиях по борьбе с преступностью, упорядочению уголовного сыска и развитию планомерности его организации. Степан Петрович председательствовал и вел заседания съезда. Участники обсуждали и проблемы политического сыска, подготовки кадров, укрепления законности и прав личности. Решения съезда должны были лечь в основу готовящегося закона “О неприкосновенности личности”.
Ежедневно директор департамента докладывал своему шефу о работе съезда. Несмотря на свое недоброжелательство к Белецкому, Джунковский был доволен. Однако конфликт между ними продолжал нарастать. К разногласиям прибавилось покровительство В. Ф. Джунковского иностранным промышленникам, особенно немецкого происхождения, имевшим германское подданство. Приближалась война с Германией, размещение оборонных заказов именно на этих предприятиях казалось Белецкому недопустимым. Он был активным сторонником отечественного, русского предпринимательства.
Читать дальше
