Дмитрий Биленкин: Проверка фантастикой

Нет смысла пересказывать произведения сборника. И давать им оценку: литература — не школа, писатель и читатель — не ученики. Заметим только, что в рассказах и повестях сборника при всей их непохожести друг на друга, при строгом видении отнюдь не только светлых перспектив прогресса все пронизывающей и объединяющей оказалась линия социального оптимизма. Оптимизм же, как, впрочем, и пессимизм, нельзя возбудить в литературе искусственно — результатом такого самонасилия писателя неизбежно окажется ремесленная поделка. Поэтому возникшая тональность сборника — лишнее подтверждение того, что в самой нашей социальной действительности бьют мощные, благотворные для оптимистического видения дальних перспектив НТР источники.

Неожиданным для составителя оказалось то, что несколько авторов, словно сговорившись, хотя это исключено, обратились к одной и той же теме — теме всемогущества, теме человека перед лицом этого всемогущества. Причем П. Амнуэль в повести «Крутизна» даже представил фантастическую, но хорошо, с опорой на новейшие достижения эвристики проработанную схему методологии открытий, конечной целью которой и является достижение всемогущества. В современном, конечно, понимании этого слова, ибо абсолютного всемогущества, само собой, быть не может.

Так вот что видится советским фантастам за летящими в неведомое горизонтами НТР! Причем об их видении никак нельзя сказать, что это розовая, пускающая пузыри маниловщина. Ничуть. Как П. Амнуэль, так и О. Ларионова в повести «Сказка королей» Ф. Дымов в рассказе «Эти солнечные, солнечные зайчики…» различают во всемогуществе не одни светлые стороны. Нет, писателям отнюдь не изменила строгая зоркость диалектического видения проблем. И все же… Обозначить всемогущество как достижимую перспективу!

Почему я обращаю на это такое внимание? Мало ли что можно вообразить — фантастика она и есть фантастика! Верно. Но художественная фантазия не только полигон проверки человека в небывалых обстоятельствах, не только средство духовного освоения пространств неведомого. Фантазия еще и сила творящая (об этом весьма конкретно пишет в своем эссе Г. Альтов, кстати, не только писатель-фантаст, но и известный создатель эффективно работающей методики изобретательства). Кроме того, прогностические свойства присущи не одной науке, но и в какой-то мере искусству, что показывает а своей статье Е. Парнов.

И еще. Зададимся таким вопросом: какова граница мечты и фантазии Жюля Верна? Создание необыкновенных машин, покорение воздуха, проникновение в глубины океана, достижение Луны. Прошло лет сто, и эти горизонты фантазии оказались далеко позади. Теперь же, как это видно из сборника, на том же горизонте обозначилось стремление человека к всемогуществу.

Говорит ли это о чем-нибудь? Тут есть над чем задуматься. Все возникает сначала в воображении и фантазии, хотя и осуществляется не так, как это виделось издали. Но главное обычно сохраняется.