Вестник Журнал: Вестник Знания (N5 1928)

Источник наших несчастий - наша малограмотность. Чтобы хорошо жить, надо хорошо работать; чтобы крепко стоять на ногах, надо много знать.

Нам необходимо учиться жить, учиться работать, учиться любить труд. Нам нужно понять, что труд не есть насилие над нашей волей, труд есть свободное выражение воли к жизни, и в свободном труде так же, как в любви, скрыто величайшее наслаждение. Это надо понять, и нам поможет понять это только точное знание. Только насыщаясь духом положительных, наук мы постепенно вылечимся от наших болезненных недостатков.

М. Горький

Внсенте Бласко Ибаньес.

Вся Испания - запыленный запущенный музей со старым хламом, не привлекающим даже туристов. Самые развалины у нас развалились… Бласко Ибаньес - "Толедский собор".

Жизнь крупнейшего писателя современной Испании Висенте Бласко Ибаньеса неожиданно прервалась 28 января этого года на 61 году (род. 1867).

Несомненно, это большая утрата для испанской литературы, переживающей сейчас период упадка и оскудения талантов, в противоположность молодой испанской литературе в странах латинской Америки…

Есть известная закономерность в распределении света и теней, цветений и провалов, нарастаний и ущербов в линиях развития художественной литературы на протяжении того или иного срока времени.

Ни в одной истории литературы эта закономерность не обнажена до такой схематичности, как именно в испанской… Героический период истории Испании - в прошлом, когда она играла первую скрипку в европейской политике. Но дым костров инквизиции, удушающий смрад •атмосферы застенка, которой иезуиты окружили духовную жизнь страны па протяжении столетий, непрерывные интриги и заговоры, оплетшие дворцы, монастыри, соборы и превратившие Испанию в арену непрекращавшейся борьбы за престол, за ту или иную личность, изнурили страну, толкнули народ на безрадостную дорогу •нищеты и воспитали целые поколения чванных, "гордых" грандов-феодалов, обросших землями м извлекавших пользу из этой непрерывной чехарды политических хитросплетений иностранных дворов…

Меньше всего принимались в расчет интересы нищего и бесправного народа, всех этих пастухов, земледельцев, рыбаков, рабочих, контрабандистов и бродяг, мечтателей и головорезов, видевших высшую точку довольства в горячем супе, а высшую радость в жестоких зрелищах боя быков, но покорно склонявших головы перед самой бесстыдной эксплоатацией со стороны помещиков и перед отвратительным и систематическим оболваниванием сознания целой армией католического духовенства всех орденов, прочно захвативших все позиции в этой изумительной по красочности и разнообразию природы стране… Если же гнет превышал меру терпения, а страдания становились невыносимыми, - вспыхивал беспорядочный бунг, как в драме Лопе де-Вега "Фуэите овехуна" наносился удар острой "навахи", или раздавался оглушительный взрыв бомбы анархиста, возвещая о перенапряжении народного гнева…

В условиях такой придушенной жизни, в обстановке заторможенной классовой борьбы, медленных назреваний протестов и органического накапливания прорывающихся вспышками сил - темп развития художественной литературы так же извилист, медлителен и полон оглядок в прошлое, как нетороплива эволюция социально-политических форм Испании. Для поэзии неувядаемыми образцами служат старинные "романсеро", для прозы - бессмертные творения Сервантеса, а для драмы - Лопе де-Вега и Кальдерой. К этим образцам неизменно возвращаются, варьируют их, подновляют, но традиции резко не нарушают, предпочитая веками эпигонствовать.., и схема испанской литературы обнажена до прозрачности…

Только что умерший Бласко Ибаньес в плеяде старых мастеров испанской литературы является совершенно своеобразной надстройкой. Ученик и последователь старших мастеров реализма, он взял от них отдельные стороны, развив, расширив и обновив их темы и интересы хорошей выучкой у Флобера и Золя; он инкрустировал их манеру необычайной тонкостью своих наблюдений и приемов, залил светом и воздухом те области "провинциального" романа которые выдвинули в литературу его предшественники в истории испанской литературы, и вдохнул во все здание, возведенное на наследственные средства, дух трепетной общественности и современности.