Юрецко Норберт - Условно пригоден к службе

Счетчик крутился и крутился. Сначала я не заметил, что Герт все время куда-то пропадал и заглядывал под машину. Потом он открыл правую переднюю дверь. – Норберт, ты можешь взглянуть? Счетчик насчитал уже 160 литров и все еще крутился. Я не мог удержаться от смеха. Герт слега вынул "пистолет", чтобы посмотреть, льется ли бензин на самом деле. Струей бензина ему окатило туфли. – Черт, – громко прорычал он, – где же он весь девается?

Ситуация напоминала юмористическое шоу "Скрытая камера". Я смеялся, пока Арнштайн еще раз нырнул под машину и искал предполагаемую дыру. Я открыл багажник. Может быть, горючее льется не в бак, а куда-то внутрь машины? Я смеялся до боли в животе. Счетчик остановился на 240 литрах. Но когда Герт посмотрел на цену, то тоже засмеялся. Эта древняя восточногерманская колонка была рассчитана только на двузначные числа. Потому дойдя до 99 марок, счетчик снова начал отсчитывать с нуля. Как выяснилось, в машине был специальный бак, вмещавший 280 литров. За заправленные 240 литров нам, в конце концов, пришлось бы уплатить всего-навсего 37,50 марок. Отдышавшись от приступов смеха, Герт подошел к кассе и с помощью калькулятора подсчитал правильную сумму. Немного удивленно глядевшему на нас кассиру не пришлось потому доплачивать из собственного кармана.

Когда мы поехали, кассир все еще сидел в своем домике, качая головой. Для нас эта смешная ситуация стала моментом освобождения, когда с нас как бы свалилась вся нагрузка, накопившаяся за прошедшие дни. Вот под каким давлением мы тогда работали.

В Штральзунде мы выбрали в качестве гостиницы привокзальный "Отель ам Банхоф", который стал нашей базой. Его только недавно заново покрасили, потому снаружи он производил хорошее впечатление. Этим он уже выделялся в лучшую сторону из своего окружения. Но внутреннее его оснащение показывало весь прогнивший шарм умиравшего социализма. Правда, этот недостаток вполне компенсировали дружелюбие и приветливость работавших в нем людей.

Гостиница была в самом центре, и мы оттуда быстро добрались бы до Рюгена. Отсюда мы собирались наблюдать за вывозом горячего товара и провести наши наблюдения. Если Советы хотят воспользоваться для вывоза находящейся под их контролем рюгенской гаванью Мукран, то идущая на Рюген дамба становится игольным ушком – иного сухопутного пути на остров нет. А если они захотят грузить боеголовки на корабли в Ростоке, то туда мы тоже легко сможем добраться. Однако следовало решить еще одну проблему. В отеле не было свободных номеров. Но благодаря всей мощи представляемого нами капитализма нам удалось преодолеть и это препятствие. Мы просто предложили больше денег, чем другие. Кроме того, мы забронировали шесть двойных номеров на десять дней, с возможностью продления. Это был аргумент, с которым никто не стал спорить.

За это время в поход отправились сотрудники из Мюнхена и из Берлина. Гассинг через своего бывшего шефа Олльхауэра активизировал сотрудника по фамилии Вульф. Нашему доверенному лицу в Пуллахе удалось там уговорить двух холостяков, только что окончивших школу БНД, и еще не имевших постоянного места службы, приехать к нам на помощь. Во всем остальном в Мюнхене по-прежнему царило "радиомолчание".

Новый сюрприз – внезапно к нам обратились техники БНД из нашего Центра с особым заданием. У них самих не было, правда, времени, чтобы участвовать в нашей операции, зато они очень хотели позднее изучить американские измерительные приборы. Собственно, это было чудовищным событием. Мюнхен не собирался нас поддерживать никоим образом, зато поставил перед нами такую разведывательную задачу, которая могла бы сорвать основную операцию. Потому в ходе "Черной ноги" это их желание мы просто проигнорировали.

Субботним вечером наша команда была в полном сборе. Гассинг привез американского техника, сидевшего в белом фургоне перед гостиницей. У бедняги было задание – ни на секунду не терять из поля зрения свою сверхсекретную аппаратуру. Из нашего номера, ставшей комнатой для оценки ситуации и для переговоров, мы видели его, сидящего в машине.

В самом начале Гассинг и Герт поссорились. В конце конфликта Гассинг уехал в Берлин. Там он был срочно нужен, а мы вполне справились бы и без него. Машина Гассинга выехала со двора.

Вот и пришло время. – Итак, Норберт, одного подопечного я взял на себя, – Герт показал пальцем на нашего гостя, – а другой – твой. Кстати, он ни слова не говорит по-немецки. Желаю удачи!