Андрей Амальрик - СССР и Запад в одной лодке (сборник статей)

Во-вторых, на внутренних трудностях в самом СССР и на его недоверчивых отношениях с восточноевропейскими странами; эти трудности побуждают СССР к экономическому сотрудничеству с Западом и к попыткам установить стабильные отношения в Европе.

В-третьих, на постоянной угрозе со стороны Китая и на желании иметь спокойный тыл на случай открытой советско-китайской конфронтации.

Но если безопасность Западной Европы действительно основана на совокупности этих трех факторов, то ее нужно признать весьма неустойчивой.

Во-первых, американское военное присутствие в Европе нельзя считать вечным. В США могут победить идеи изоляционизма и даже готовность рассматривать всю Европу — а не только Восточную — как естественную сферу влияния СССР и как своего рода плату за то, чтобы СССР не трогал США. Идея, что вывод войск США из Западной Европы взамен на частичный вывод войск СССР из Восточной смогут привести к лучшему взаимопониманию СССР-США и способствовать стабильности в мире, может быть очень популярна в США. Американская общественность не понимает, что такое Советский Союз, и склонна рассматривать его как такую же сверхдержаву, как и США, — с внешнеполитическими амбициями, но со стремлением к разумному компромиссу. Если же войска будут выведены, то СССР, пользуясь сухопутной границей, сможет их без труда снова быстро ввести, тогда как для США будет чрезвычайно трудно это сделать как по соображениям стратегического, так и политического характера. Если не к этому времени будет подписан договор об отказе от применения ядерного оружия, руки СССР будут развязаны.

Во-вторых, внутренние трудности — экономический кризис, обострение национальных противоречий, конфликт с интеллигенцией и другие — смогут побуждать советское руководство искать их разрешения как раз во внешнеполитических конфликтах, как это русское правительство уже пыталось делать накануне революций 1905 и 1917 годов. К тому же рост армии, если ей не находить то или иное внешнее применение, будет постоянной угрозой для партийного руководства внутри СССР.

И в-третьих, всегда остается возможность для СССР и Китая найти общий язык. Это особенно вероятно после смерти Мао Цзе-дуна, когда в Китае будет происходить внутриполитическая борьба и Китай постарается не обострять отношений со своим северным соседом. К тому же весьма вероятна победа умеренных элементов, которые постараются установить с СССР хотя и сдержанные, но добрососедские отношения и дадут ему чувство надежного тыла. Существует к тому же мнение, что в китайской армии все еще сильны просоветские элементы. Я не думаю, чтобы СССР и Китай установили хорошие отношения надолго и считаю конфликт межу ними рано или поздно почти неизбежным, но на какое-то время между ними возможно взаимопонимание и даже договоренность о разделе сфер влияния в Европе и Азии — и тогда для Европы могут наступить тяжелые времена. К тому же безразличие Европы к Китаю и двусмысленная позиция США, которые при Никсоне стремились сблизиться с СССР, используя флирт с Китаем скорее как средство шантажа, смогут ускорить процесс сближения Китая с СССР.

Если западные государства, и прежде всего США, не обнаружат достаточно политической воли, чтобы противостоять СССР в Европе и пытаться повлиять на либерализацию его изнутри, и достаточно политического здравомыслия, чтобы попытаться сблизиться с Китаем и поощрить его независимую от СССР позицию, то Франция и Англия в один прекрасный момент смогут оказаться в положении Венгрии и Чехословакии.

11 октября 1976,

Утрехт

Опубликовано в «Survey» № 100, 1976 (Великобритания) и «U. S. News and World Report» 17.1.77 (США).

Интервью заместителя министра юстиции СССР г-на Сухарева журналу «Новое время» (1976, № 1) заслуживает, чтобы на него ответил один из тех, кто на себе испытал действие представляемой им юстиции.

После шести лет тюрьмы, лагеря и ссылки я прочел это интервью со смешанным чувством радости и отвращения. С радостью — поскольку сама попытка пространного — на пяти журнальных страницах — оправдания карательной политики говорит о том, насколько чувствительно советское правительство к реакции мирового общественного мнения на нарушения прав человека в СССР, и следовательно, сколь многого могло бы общественное мнение здесь добиться. С отвращением — поскольку почти все, что утверждает г-н заместитель министра, — это ложь, а ложь всегда противно читать.