Андрей Балабуха: От составителя

Всего каких-то три-четыре десятилетия назад (а что это для истории? даже для человека не столь уж огромный срок…) мир казался нашим писателям-фантастам на удивление тесным. Он был уже полностью открыт, наш земной мир. Изучен. Изведан. Его можно — и должно! — было лишь переустраивать. Отеплять Арктику, поворачивать Гольфстрим, отбирать энергию у тропопаузных ветров… Простыми были и задачи, вставшие перед героями книг, — изобрести что-нибудь этакое, открыть, построить…

Просты были и конфликты — в лучшем случае борьба между умеренными консерваторами и умеренными же новаторами под пряным соусом из шпионов и диверсантов…

А ведь было это уже совсем на пороге иного времени — того, точкой отсчета для которого стал XX съезд КПСС. Это было как порыв ветра, которым хочется дышать, даже задыхаясь порой с непривычки. Именно этот ветер уносил к далеким мирам могучие звездные корабли в «Туманности Андромеды» И. Ефремова. Именно он принес с собой тот свежий и чистый воздух, которым дышали герои «Возвращения» братьев Стругацких или «Гостя из бездны» Г. Мартынова.

Вот в это время и сформировался отряд тех отечественных фантастов, кого сегодня мы по праву относим уже к мастерам. Братья Стругацкие и Дмитрий Биленкин, Кир Булычев и Илья Варшавский, Геннадий Гор, Евгений Войскунский и Исай Лукодьянов, Ольга Ларионова — список этот можно было бы и продолжить, но вряд ли есть в том смысл: сегодня их знают не только профессиональные любители научной фантастики.

Но время изменилось вновь. И в годы, которые сейчас мы привычно уже называем «периодом застоя», те писатели, кто продолжал говорить во весь голос, были услышаны не одними поклонниками их таланта. «Час Быка» И. Ефремова был снят с полок библиотек, он даже не включался в библиографии. Уничтожающей критике подверглись повести братьев Стругацких… Те же, кто во весь голос говорить не мог, не умел, не решался, — тем оставалось осуществлять, по меткому выражению Н. Эрдмана, «последнюю из всех свобод свободу шепота». Но даже к шепоту фантастов прислушивались старательно. Ведь сказка — быль, да в ней намек. А намеков в те годы не Любили. Не любили и побаивались. И потому число изданий фантастики катастрофически падало. Дошло до того, что в иные годы выходило в свет всего по десятку книг, — и это в нашей-то огромной стране!

Но, пожалуй, труднее всего оказалось поколению тех, кому сейчас за сорок. Их души и умы были сформированы в конце пятидесятых — начале шестидесятых годов. Но заявить тогда о себе они еще не могли — хотя бы просто по возрасту. А потом это оказалось трудно. Для некоторых — слишком трудно.

Сейчас время изменилось опять. И вот уже в выходящее Второе собрание сочинений И. Ефремова включается вернувшийся из небытия «Час Быка». Публикуется «Время дождя» братьев Стругацких — повесть, ждавшая своего часа чуть ли не двадцать лет. Фантастика вновь начинает издаваться.

«Пробный камень» — первый сборник карельских писателей-фантастов. Все авторы живут в Карелии. Среди тех, чьи произведения объединены этим сборником, есть инженеры, как Ю. Сосновский; журналисты, как А. Луговской и В. Верхоглядов; уже обретший известность писатель Ю. Линник.

Все они — дебютанты в фантастике, некоторые — ив литературе вообще. И потому книга в самом деле окажется для них пробным камнем.

Что же связывает все эти повести и рассказы, что позволило составителю объединить их в одну книгу?

Осенью 1987 года в Москве проходила международная конференция «Научная фантастика и будущее человечества». В здании огромной гостиницы «Космос» собрались писатели-фантасты из разных стран, вместе с ними участвовали в заседаниях ученые, космонавты, издатели. Вот там-то академик И. В. Петрянов-Соколов и произнес фразу, на первый взгляд показавшуюся парадоксальной: «Все мы знаем, что будет, если разразится третья мировая война; но никто не знает, что будет, если войны удастся не допустить».

Однако на самом деле никакого парадокса здесь нет.

Война однозначно приведет к гибели человечества, если даже существуют и такие модели — не к гибели самой нашей планеты. Но если разум человеческий восторжествует, то — каким быть миру? С какими проблемами столкнемся мы в том мире, ради которого сейчас работаем, о котором мечтаем, за который боремся, — мире без оружия? И так ли уж просты окажутся эти проблемы?

В последние годы все мы — и авторы, и читатели в равной мере чересчур увлеклись картинами грядущего атомного Армагеддона. Конечно же, об этом можно и должно было писать. До нас с опозданием дошло то ощущение, которое выразил когда-то Рэй Брэдбери словами: «Появление бомбы (атомной. А. Б.) было как голос свыше, сказавший нам: „Подумайте, подсчитайте все хорошенько и найдите способ жить в мире и согласии друг с другом“». Этот голос мы все теперь ясно слышим.