Журнал Знамя: Знамя Журнал 7 (2008)

Все, что было написано на этом компьютере и распечатано на этом принтере, рано или поздно оказывалось подстилкой для лягушонка, потому что лягушонок всего лишь старинное пресс-папье. Он не умеет ни стоять, ни сидеть - только лежит на плоской спине с серьезной мордочкой, правая лапа под головой, левая на груди, задумчиво смотрит куда-то вверх и при этом испытующе косится на меня большим лягушачьим глазом навыкате. Наверное, хочет спросить, что еще ему подложат завтра, послезавтра, через неделю. Он привык ждать окончания одной работы и начала следующей.

Кто-то постигает мир умом, кто-то - сердцем, а лягушонок, должно быть, хребтом. По своему положению он всегда оказывается сверху. Его хозяин дни и ночи чахнет у компьютера, продирается сквозь чащу иероглифов, листает толковые словари, пишет страницу за страницей, которые складываются в книги, снова и снова правит рукопись. К лягушонку же попадает готовый текст, на который можно прилечь и наконец-то спокойно подумать о жизни. Пусть думает за меня, пока я стучу по клавишам. К сожалению, нам с ним никогда не поменяться ролями. Но, возможно, без бронзового лягушонка тексты так никогда и не дошли бы до финального варианта, а книги - до издателя…

Соломенная кровля

Дорога к берегу Японского моря проходит через маленькую деревушку без названия. Палисадники с гранитными валунами, кустами роз и деревцами литокарпуса, все разные и все удивительной манящей красоты, от которой смутно веет дзенской мистикой. Двухэтажные домики с гаражами, скроенные по современному дизайну, все похожи друг на друга. От них веет унификацией, механизацией и унылым техническим прогрессом.

Храма в деревне нет - он притаился в рощице криптомерий на холме далеко за околицей. Зато прямо на главную улицу выходит огромный, не меньше тридцати метров в длину, одноэтажный деревянный крестьянский дом позапрошлого века под могучей соломенной кровлей. Он остался один посреди аккуратных оштукатуренных коттеджей - как напоминание о не столь далеких временах, когда других домов в японских деревнях не водилось. Возможно, дом и тогда был самым большим в деревне, но тогда он был первым среди равных, а теперь стал последним…

Мастеров плести такую кровлю полуметровой толщины в Аките, говорят, уже не осталось. Редкие храмы, что не сменили крышу на черепицу или оцинкованное железо, приглашают за большие деньги плетельщиков из северной префектуры Иватэ. Хозяевам дома обновить кровлю обойдется едва ли не дороже, чем построить на этом месте новый дом. Но расставаться со своим наследством хозяева не торопятся.

Кто живет в этом громадном доме? Кто отодвигает по утрам деревянные внешние щиты амадо? Кто сушит на солнце футоны? Кто сидит в полумраке на коленях за низеньким столиком, поглядывая сквозь распахнутые сёдзи на белые и алые стриженые холмики азалий в саду? Издали не разглядеть. Но хозяева не хотят отказаться от своей соломенной кровли, от скрипучих ставен и врытого в землю дымного очага. Их предки когда-то в урожайный год строили этот добротный исполинский дом своими руками - надеялись, что дети и внуки будут жить в достатке. И не ошиблись. Вот только нравится ли соломенная кровля мальчишке, который въезжает во двор на мотороллере?

Правдивый голос науки Материалы к истории русской политической эмиграции. - М.: ИПВА. - Вып. 11, 12. - 2005 - 2007. А.В. Попов . Российское православное зарубежье: История и источники.

С приложением систематической библиографии;

Н.А. Троицкий.

Ты, мое столетие…;

Российское православие за рубежом: Библиографический указатель литературы и источников:

1918-2006. Автор-составитель А.В. Попов.

Книжная серия, с 1994 года издаваемая Центром по изучению русского зарубежья Института политического и военного анализа, вызвана к жизни вспышкой интереса к русской эмиграции. Серия необычна тем, что объединяет разные по жанру научные труды: сборники документов, справочники, архивные обзоры, архивоведческие исследования - и книги воспоминаний, или “человеческие документы”, где реальные события порой деформируются под воздействием личных переживаний. Тем не менее мемуары принадлежат к разряду исторических источников, так как через призму личной жизни воспроизводят, реконструируют историческую действительность… В 1999 году главный редактор и составитель серии А.В. Попов предпринял очередной жанровый сдвиг: в пятом выпуске серии были опубликованы воспоминания обыкновенной (в смысле не именитой и не известной во многих странах) русской эмигрантки Е.И. Софроновой “Где ты, моя Родина?”. Однако именно эта обыкновенность делает книгу необыкновенной, потому что на примере судьбы одного человека выстраивается полная, местами очень унылая картина скитаний и обустройства в чужой среде сотен таких же русских эмигрантов.