Юрий Петухов - Черный Дом

Теперь, по прошествии семи лет с той трагической поры высочайшего духовного взлета и почти смертного, гибельного падения в пропасть безысходности, особенно четко видится все подлинное, истинное, светлое и все наносное, лживое и подлое. Время утишает боль и лечит душу. Время подтверждает истинность прозрений тогдашних. Так было, так есть и так будет. Это самое время, жестокое, но праведное, лишает терновых венцов героев и мучеников тех, кому их носить не подобает, и ныне, те, кто готов был отдать жизни за Руцких и Хасбулатовых (тысячи людей отдали свои жизни), теперь видят, что вожди их, по сути дела, играли в ту же игру и по тем же правилам, что и Гайдары, Ерины и Грачевы, с одной и другой стороны регулярно взывая за советами, помощью и инструкциями к американскому посольству. Нас заставили всеми средствами массовой пропаганды сосредоточить свое внимание на ходах лидеров двух группировок, одна из которых засела в Кремле, другая в «белом доме», будто кроме них ничего и не было. А ведь было нечто большее, чем просто танки, циничный расстрел парламента, героическое сидение за белыми стенами… Да, помимо этого было Народное Восстание, которое нарушило планы не только правящего режима, но и противоположной стороны, восстание, не санкционированное ни Ельциным, ни Руцким, ни Хасбулатовым, Восстание, которого насмерть перепугались обе стороны — ведь когда девятый вал народного гнева разметал все правительственные преграды, смел их со своего пути, обратил в бегство сотни тысяч милиционеров и солдат, белодомовские сидельцы (речь, разумеется, не о тех героях России, которые на самом деле пришли ее защищать, а о принимавшей решения верхушке) впали в прострацию, их охватил парали бездействия, более того, ужаса. Им принесли на ладонях власть. Но они привыкли играть по правилам номенклатурной «элиты», и они испугались того, что властью их наделили не из-за океана, не из Кремля, не из штабов «мирового сообщества», что власть им вручил восставший Народ. Прострация и страх перед этим Народом привели к трагедии. Чудовищной трагедии! И все же был один день, даже полдня подлинной свободы, пусть только в Москве, подлинного Народовластия! Честь и хвала депутатам, бесстрашно певшим за толстыми каменными стенами песню «Варяг», их мужество и стойкость заслуживают уважения. Но вне стен гибли простые, безвестные и поныне люди — подлинные герои народно-освободительного восстания, те, по горам трупов которых пришла потом к власти «придворная оппозиция», подхватившая лозунги погибших, но отнюдь не дела их… Властьимущие и оппозиция сделали все возможное, чтобы люди России и мира ничего не знали о Восстании, в архивах ТВ и спецслужб хранятся километры видеолент, запечатлевших этот непостижимый, ослепительный взрыв народной мощи, народного духа… Но нам показывают одни и те же кадры официальной версии октябрьских событий, нас заставляют жевать одну и ту же жвачку, вглядываться в одни и те же лица, подсовывают фальшивки, путают следы, сбивают с толку, морочат нам головы велеречивой болтовней про провокации, хитроумные планы охранки, про коварные замыслы коммунистов (которые вообще отсиживались в стороне и не имели к Восстанию ни малейшего отношения). Я верю, что рано или поздно подлинная Правда, не «правда» елъциных, не «правда» руцких, а Правда народная всплывет на поверхность. И мы поймем, что у России был шанс, верный шанс избежать позорной участи колонии, шанс вернуть себе статус великой свободной Державы. Мы упустили этот шанс, мы сами надели на себя кандалы… И все же он, тот октябрьский далекий день, тот миг свободы был — и его не вычеркнуть из Истории.

Автор

В этот день, озаренный небесным огнем, солнечный и ярый, не разум и не чувства бросили меня в гущу событий, не ноги привели на сверкающую тысячами белых щитов Калужскую (по старому наименованию — Октябрьскую) площадь, и не друзья-товарищи, а лишь Провидение Божие. Конечно, знал я и о времени, и о месте сбора всех, кто имел свои счеты к режиму, знал. Но еще с вечера твердо решил — не пойду, нечего мне там делать — опять обманут, опять предадут, как предавали многажды. Чего скрывать, не минины и пожарские сидели в Доме Советов.