Лев Троцкий - Историческое подготовление Октября. Часть II - От Октября до Бреста

Итак, теперь существуют две платформы, на которых возможно ведение мирных переговоров: наша, требующая отказа от награбленного как теперь, так и в прошлом, и германская, выражающая согласие отказаться от того, что награблено лишь в течение последней войны. Наши союзники должны будут стать на ту или иную платформу, или выдвинуть свою самостоятельную. Если они присоединятся к нам, если Англия предоставит право на самоопределение Ирландии, если ставленник французской буржуазии, Клемансо, согласится предоставить право на самоопределение Мадагаскару и Панаме, то мы от всей души будем приветствовать их и пойдем по пути дружной солидарной борьбы как за самоопределение этих народов, так и за самоопределение Эльзас-Лотарингии, германской и австрийской Польши и т. д., и т. д. Наша позиция – принципиальная, и потому она самая высокая и самая благородная. Для них – для всех буржуазных дипломатий – эти переговоры являются скамьей подсудимых и допросом с пристрастием. Мы видим, что германская делегация уже сознала свое положение и пытается замаскировать свои преступления в прошлом демократической фразеологией в настоящем. Но мы беспощадно сорвем с нее маску. Мы продемонстрируем перед всем миром ее политическую убогость, как мы заставим, наконец, американскую, английскую и французскую буржуазию открыть свои действительные цели и намерения. И есть уже симптомы, что наша тактика, тактика пробуждения международной солидарности пролетариата, уже оказывает на него большое влияние.

Т. Троцкий читает последнюю телеграмму из Франции о конференции союзов французских рабочих и говорит в заключение, что всей империалистической буржуазии дан десятидневный срок для размышления. В течение этих десяти дней буржуазия будет находиться под сильным давлением низов, и возможно, что это давление будет достаточно велико, чтобы заставить ее присоединиться к нам. Что же касается нас, то мы решили, независимо от тех или иных действий с ее стороны, через десять дней возобновить переговоры о мире.

(Тов. Авилов задает тов. Троцкому вопрос относительно того места немецкого ответа, где говорится, что державы четверного союза не могут принять на себя одностороннего обязательства не имея ручательства в том, что союзники России признают условия мирного договора и примут участие в мирных переговорах.)

– Мне ставится вопрос, – как надлежит понимать ту часть немецкого ответа, где сказано, что только при условии, если в переговорах примут участие все союзные с Россией страны, Германия признает свои обязательства. Это место не допускает двух толкований. Это значит: если Россия заключит с Германией сепаратный мир, то обязательства Германии по отношению к нашим союзникам не распространяются на ее будущий мир с ними.

Германия предлагает определенную сделку. Но тут она вооружается заряженным револьвером по отношению к тем врагам, которые не согласятся на участие в общих мирных переговорах. Конечно, Германия будет пытаться фальсифицировать свои обязательства, но задачей революционной демократии будет постоянное разоблачение этой фальсификации. Однако в настоящее время германская дипломатия не может нам сказать: если Франция не будет участвовать в переговорах, то Курляндию и Литву мы России не отдадим; такой угрозы Германия нам не сделает. Германская программа по существу сводится к восстановлению прежнего довоенного положения. Это – величайшее самоосуждение империализма и милитаризма, которые после 42 месяцев войны не могут предложить ничего, кроме возврата к старому. Союзные с нами правительства также неспособны предложить никакой другой программы мира. Жалкая и постыдная растерянность царит в союзных с нами правительствах. В величайший исторический момент они не находят ничего лучшего, как решать вопрос: может ли Советская власть посылать своих дипломатических курьеров через Англию в Италию. История запишет этот позорный акт на своих страницах, а также и позорную ставку на Каледина со стороны французских и американских империалистов, которая будет бита, как и прежние их ставки. Мы получили сообщение, что в Харькове собрались украинские Советы Рабочих и Солдатских Депутатов и объявили себя центральной революционной украинской властью. Одновременно среди казачества идет полное разложение. Сосредоточение наших сил на Калединском фронте продолжается. В ближайшие дни мы будем свидетелями победы над контрреволюцией.