Лев Троцкий - Историческое подготовление Октября. Часть II - От Октября до Бреста

В петроградском гарнизоне также царила атмосфера неуверенности; едва успели одержать бескровную победу, как приходилось выступать против врага неизвестной численности для боев с неизвестным исходом. На гарнизонных совещаниях говорилось, главным образом, о необходимости послать новых и новых агитаторов и выпустить воззвания к казакам: солдатам казалось невозможным, чтобы казаки отказались встать на ту точку зрения, которую защищал в своей борьбе петроградский гарнизон. Между тем передовые казачьи группы продвинулись совсем близко к Петрограду, и мы готовились к тому, что главная борьба произойдет на улицах города.

Наибольшую решительность проявили красногвардейцы. Они требовали оружия, боевых припасов, руководства. Но в военном аппарате все было расстроено, разлажено, отчасти – от запустения, отчасти – злонамеренно. Офицеры отстранились, многие бежали, винтовки были в одном месте, патроны – в другом. Еще хуже обстояло дело с артиллерией. Орудия, лафеты, снаряды – все это находилось в разных местах, и все это приходилось разыскивать ощупью. У полков не оказалось в наличности ни саперных инструментов, ни полевых телефонов. Революционный штаб, который пытался наладить все это сверху, наталкивался на непреодолимые препятствия, прежде всего в виде саботажа военно-технического персонала.

Тогда мы решили обратиться непосредственно к рабочим массам. Мы изложили им, что завоевания революции находятся в величайшей опасности и что от них, от их энергии, инициативы и самоотвержения зависит спасти и укрепить режим рабочей и крестьянской власти. Это обращение почти сейчас же увенчалось огромным практическим успехом. Тысячи рабочих двинулись по направлению к войскам Керенского и занялись рытьем окопов. Рабочие орудийных заводов снаряжали пушки, сами добывали для них на складах снаряды, реквизировали лошадей, вывозили орудия на позиции, устанавливали их, организовывали интендантскую часть, добывали бензин, моторы, автомобили, реквизировали продовольственные запасы и фураж, поставили на ноги санитарный обоз, – словом, создали весь тот боевой аппарат, который мы тщетно пытались создать сверху из революционного штаба.

Когда на позициях появились десятки орудий, настроение наших солдат сразу изменилось; под защитой артиллерии они готовы были дать отпор натиску казаков. В первых линиях стояли матросы и красногвардейцы. Несколько офицеров, политически чуждых нам, но честно связанных со своими полками, сопровождали своих солдат на позиции и руководили их действиями против казаков Краснова.

Тем временем телеграммы разносили по всей стране и за границей весть о том, что «авантюра» большевиков ликвидирована, Керенский вступил в Петроград и восстановляет железной рукой порядок. С другой стороны, в самом Петрограде буржуазная печать, ободренная близостью войск Керенского, писала о полном разложении в среде петроградского гарнизона, о неудержимом наступлении казаков, снабженных большим количеством артиллерии, и предрекала гибель Смольного. Главное наше затруднение состояло, как уже сказано, в отсутствии налаженного технического аппарата и людей, способных руководить военными действиями. Даже те офицеры, которые добросовестно сопровождали своих солдат на позиции, отказывались от поста главнокомандующего.

После продолжительных поисков мы остановились на следующей комбинации. Гарнизонное совещание избрало комиссию из пяти лиц, которой был поручен верховный контроль над всеми операциями против контрреволюционных войск, двигавшихся на Петроград. Эта комиссия вошла затем в соглашение с полковником генерального штаба Муравьевым, который находился в оппозиции во время режима Керенского и теперь, по собственной инициативе, предложил свои услуги Советскому Правительству.

С Муравьевым мы выезжали холодной ночью 30 октября в автомобиле на позиции. По дороге тянулись обозы с провиантом, фуражом, боевыми припасами, артиллерией. Все это сделали рабочие разных заводов. Заставы из красногвардейцев несколько раз на пути останавливали наш автомобиль и проверяли пропускное свидетельство. С первых дней Октябрьской Революции все автомобили в городе были реквизированы и без свидетельства из Смольного ни один автомобиль не мог двигаться по улицам города или в окрестностях столицы. Бдительность красногвардейцев была выше всякой похвалы. Они выстаивали вокруг небольших костров часами с винтовками в руках, и вид этих молодых вооруженных рабочих у костров на снегу был лучшим символом пролетарской революции.