Есть ли у книги Бахтина как текста — соразмерный ей "другой текст"? И есть ли у Бахтина как личности, создавшей этот текст, — "другой" в качестве личности, создавшей альтернативный текст?
Таким "другим" Бахтина, конечно же, является Лосев. А текстом, альтернативным книге Михаила Михайловича, — книга Алексея Федоровича "Эстетика Возрождения" (Москва, "Мысль", 1978).
В.Кожинов говорит об этой лосевской книге: "Едва ли где-либо в мире, кроме России, пятидесятитысячный тираж философского трактата, подобного этому лосевскому, мог бы быстро исчезнуть с прилавков книжных магазинов. И это — еще один ответ на вопрос, была ли духовная жизнь в России во всячески третируемые сегодня десятилетия ее истории" . ("Была ли духовная жизнь?", "Москва", №12, 1997).
Но накаленная духовная жизнь — это сумма духовных страстей, не правда ли? Каких страстей? Одной из таких страстей, коль скоро мы обсуждаем вышеназванную книгу Лосева, безусловно, является сосредоточенная духовная и даже метафизическая НЕНАВИСТЬ Лосева к Рабле. И к Бахтину как апологету Рабле. Да, тут речь идет именно о метафизической ненависти! Тут мы вправе (перефразировав известное выражение) утверждать: "Только метафизика, и ничего личного!"
Личное... Е.А.Тахо-Годи — племянница второй жены Лосева А.А.Тахо-Годи. Она, как и Аза Алибековна, — крупный специалист по Лосеву.
Е.А.ТАХО-ГОДИутверждает, что "Лосев и Бахтин никогда не встречались лично — ни в 20-е гг., ни много лет спустя: уже после переселения Бахтина в Москву из Саранска. В.Н.Турбин пытался организовать эту встречу, но она так и не состоялась" . ("Художественный мир прозы А.Ф.Лосева", Москва, "Большая Российская энциклопедия", 2007).
Но, не встречаясь лично, — Лосев и Бахтин тесно соприкасались по многим направлениям. Вот некоторые из них.
№1 — то, что касается характера политических злоключений. И Лосев, и Бахтин в 20-е годы проходили по "правым" ("белым", "православным") делам.
№2 — то, что касается круга общих знакомых. Лосев был хорошо знаком с А.Мейером, который, наряду с Бахтиным, был арестован по делу "Воскресенья". И сам Лосев, и его первая жена Валентина Михайловна были в прекрасных отношениях со второй женой А.Мейера К.Половцевой, проходившей по тому же делу "Воскресенья". Да и вообще… Есть круг Бахтина. Есть круг Лосева. Эти круги совсем не чужды друг другу. Кожинов в интервью газете "Завтра" (от 25.04.2000), говорит: "Самое интересное заключается в том, что многие люди, которые через меня были связаны с Бахтиным, они были связаны и с Лосевым…" Вот-вот…
№3 — то, что касается интеллектуальных и духовных интересов. Почему А.Ф.Лосев так яростно реагирует на Рабле и Бахтина в своей книге "Эстетика Возрождения"? Потому что они с Бахтиным погружены в исследование одной — по сути своей — мировоззренческой проблематики.
№4 — то, что касается, так сказать, "духовно-политической" сферы. В самом деле, Кожинов говорит о Бахтине как своем "черносотенном", антисемитском гуру. Но он же в статье "Была ли духовная жизнь?" говорит о том, что и Лосева преследовали за "черносотенство". Все мы знаем, что Лосев уж никак не относился к тому, что Байгушев и его присные называют "еврейской партией"! Он был монахом, исихастом, человеком накаленно-православных и в этом смысле стопроцентно консервативных убеждений.
А значит, его духовная ненависть к Рабле (и Бахтину как апологету Рабле) — ну никак не может быть названа "ИХ" ненавистью к великому русскому антисемиту Бахтину и к его французскому собрату Рабле. Как ни вертись, сколько ни лукавь — подобное не пройдет! Кожинов, понимая это, в упомянутом интервью 2000 года говорит: "Кстати, имейте в виду, что Бахтин и Лосев достаточно сложно относились друг к другу. Бахтин считал Лосева в первую очередь историком эстетики, а не самобытным мыслителем. И к тому же, они имели достаточно драматическую связь через знаменитую пианистку Юдину… У нее было что-то вроде романа с Лосевым и, по-моему, с Бахтиным тоже" .
Что там было с великой пианисткой — вопрос отдельный. И Лосев, и Бахтин состояли с нею в длительной переписке — к вопросу о том, насколько тесно соприкасались эти два человека. Всё остальное — на совести Кожинова! "Вроде роман…", "по-моему, с Бахтиным тоже…" — фи! Хочешь обвинить православного монаха Лосева в том, что романчик с пианисткой завел — хотя бы не говори "вроде"… Исполняется сие — с очевидной целью. Надо скрыть (как от своих поклонников, так и от читателей вообще) убийственную для Кожинова и Бахтина позицию консерватора Лосева в вопросе о Рабле: "Да какая там позиция! Пианистку не поделили!".
Читать дальше
