Г Фридлендер - Готхольд-Эфраим Лессинг

Борьбу за освобождение литературы от оков классицизма и ее сближение с жизнью Лессинг в "Лаокооне" связывает с борьбой за новый идеал человека. С этой точки зрения большое значение имеет полемика Лессинга с Винкельманом, создателем буржуазно-демократического культа античности в Германии. В своей "Истории искусства древности" (1764) искусству императорского Рима, бывшему образцом для теоретиков классицизма, Винкельман противопоставлял художественный идеал демократических Афин. На примере античности он доказывал, что не меценатство "просвещенного" монарха - Августа или Людовика XIV, - а политическая свобода создает подлинные условия для расцвета искусства. Но художественные взгляды Винкельмана носили идеалистический характер. Винкельман призывал не к борьбе за действительную, материальную свободу, а к поискам "внутреннего", духовного "освобождения", предвосхищая реакционные тенденции немецкой идеалистической философии конца XVIII начала XIX в. Он видел истинное величие в стоической невозмутимости человеческого духа, который, подвергаясь насилию и мучениям, не негодует и не возмущается против них, а уходит в себя и внутренне торжествует над ними. Образец подобной невозмутимости, выражение несокрушимой твердости духа, противостоящего земным страданиям, Винкельман усматривал в образе Лаокоона.

Борьба Лессинга против данной Винкельманом трактовки группы Лаокоона имела глубокий революционный смысл. Критикуя взгляды Винкельмана, Лессинг борется против пассивного, созерцательного отношения к жизни, он утверждает образ активного, мужественного человека, не боящегося жизненных страданий и трудностей борьбы. Идеал Лессинга - не бесстрастный, стоически-равнодушный "гладиатор", с холодной невозмутимостью относящийся к насилию и боли, но человек-герой, сочетающий естественную человечность, полноту и силу чувства с верностью своим убеждениям и долгу, негодующий против притеснений и смело вступающий в борьбу с ними.

Искусство классицизма, требовавшее на каждом шагу принуждения, подавления естественной человечности во имя требований государственной машины абсолютизма, во имя придворного этикета и условных аристократических идеалов, воспитывало, доказывает Лессинг, не свободного человека, но раба. Задачу нового демократического искусства Лессинг видит в воспитании подлинно свободного человека. Но героизм и мужество свободного человека требуют от него не стоического самоотречения, не насилия над своей человеческой природой! Подлинно свободный человек - это тот, кто живет чувствами своего народа и борется за них без насилия над собой, следуя своему убеждению. "Нравственное величие древних греков проявлялось настолько же в неизменной любви к своим друзьям, как и в непреклонной ненависти к врагам. Филоктет сохраняет это величие во всех своих страданиях... Муки не сделали его до такой степени слабодушным, чтобы для освобождения от них он решился простить своим врагам и позволил использовать себя для их своекорыстных целей". Таков подлинный идеал человека-борца, который Лессинг противопоставляет стоическим идеалам Винкельмана и французской классической трагедии. "Стоны его (Филоктета. - Г. Ф.)-стоны человека, а действия - действия героя. Из того и другого вместе составляется образ человека-героя, который и не изнежен и не бесчувственен, а является или тем, или другим, смотря по тому, уступает ли он требованиям природы или подчиняется голосу своих убеждений и долга" (гл. IV). Это разрешение проблемы положительного героя, намеченное в "Лаокооне", значительно возвышает Лессинга над общим уровнем буржуазно-просветительской эстетики его времени.

5

Как все буржуазные просветители XVIII в., Лессинг придавал особое значение театру. Он видел в театре, обращающемся к широкому, массовому зрителю, одно из самых могучих средств пропаганды передовых, просветительных идей.

Благодаря тому что Англия и Франция к XVI-XVII вв. успели сложиться в единые национальные государства, в них еще до эпохи буржуазного Просвещения образовался свой национальный театр и возникли национальные сценические традиции. Англия успела пережить в конце XVI - начале XVII в. эпоху Шекспира и елизаветинской драмы. Во Франции период классицизма XVII в. был эпохой значительного расцвета театра. В Германии к середине XVIII в., в отличие от Англии, Франции, Испании, не было еще своей национальной драмы и даже постоянного немецкого театра: существовали только странствующие труппы. В Берлине и других "столицах" при дворе играли французские и итальянские труппы, в то время как немецкие актеры влачили жалкое существование, давая иногда в течение месяца лишь по нескольку спектаклей.