Юрий Фридштейн - Розенкранц, Гильденстерн и другие

Здесь есть возможность читать онлайн «Юрий Фридштейн - Розенкранц, Гильденстерн и другие» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Публицистика, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Розенкранц, Гильденстерн и другие: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Розенкранц, Гильденстерн и другие»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Розенкранц, Гильденстерн и другие — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Розенкранц, Гильденстерн и другие», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема
Сбросить

Интервал:

Закладка:

Сделать

В 1982 году Стоппард пишет одну из лучших своих пьес с примечательным, для него, пожалуй, слишком уж "прозрачным" названием: "Настоящее" {В журнале "Современная драматургия" (1991, э 3) пьеса вышла под названием "Отражения": на мой взгляд, не просто слишком вольным переводом английского "The real thing", но, главное, противоречащим смыслу, самой сути пьесы.}. Для людей, привыкших к Стоппарду насмешничающему и пародирующему, и ее сюжет, и главное - тональность могут показаться странными, в высшей степени неожиданными. Вместо излюбленных головоломок и вечного "стояния на ушах" четко, страшно сказать: реалистически - выстроенная фабула, вместо разрушительной иронии и убийственной парадоксальности - цельность авторской позиции, почти истовость, почти декларативность. Впервые появляется у Стоппарда герой, которого можно назвать alter ego автора. Это писатель Генри, в чьи уста писатель Стоппард вкладывает собственное, с поразительной внятностью сформулированное кредо: "Мы стараемся писать так, как мастерят крикетные биты: чтобы слова пружинили и мысль не увязала... Из слов - если с ними бережно обращаться можно, будто из кирпичиков, выстроить мост через бездну непонимания и хаоса... Я не считаю писателя святым, но слова для меня - святы. Они заслуживают уважения. Отберите нужные, расставьте в нужном порядке - и в мире что-то изменится. А дети будут читать ваши стихи даже после вашей смерти".

Генри произносит эти слова запальчиво - полемизируя с неким Броуди, также претендующим на то, чтобы именоваться писателем. Но Дара, того единственного знака, что отличает Художника от простых смертных, тот лишен и потому alter ego Стоппарда отказывает ему в праве на это высокое, для него самого священное звание. И в этом сказывается не высокомерие или снобизм, но абсолютная, святая убежденность в избранничестве художника, в его исключительности, в его божественном предназначении. Однако в той определенности, почти математической четкости, с какой Стоппард и его герой формулируют свою позицию, ничего неожиданного на самом деле нет. Внешнее эстетство, позерство, склонность к парадоксальности и интеллектуальной игре часто скрывают именно такую четкость и определенность, именно такое артистическое и человеческое кредо. И в этом также улавливается сходство Стоппарда с Уайльдом, после "аморализма" своего "Дориана Грея" потрясшего мир высоким нравственным пафосом "Баллады Редингской тюрьмы" и "De Prorundis".

Просто в жизни каждого настоящего художника наступает момент, когда у него возникает потребность в том, чтобы сбросить маску и сказать Слово. По счастью, для Стоппарда момент этот наступил без тех трагических потрясений, каковыми была отмечена судьба Уайльда. Стало быть, час пробил - и он создал свою главную книгу.

Герой этой книги невероятно обаятелен, недаром Шарлотта, его бывшая жена, называет его "последним романтиком в этом мире". А как замечательно, как подкупающе открыто, - как просто! - не боясь выглядеть смешным или старомодным, говорит он о своих чувствах: "Любить человека - значит любить его и в худшие минуты. Если это романтично, то пусть все будет романтично любовь, работа, музыка, литература, девственность и ее потеря..." И еще: "Я верю в душевную смуту, слезы, боль, самозабвение, потерю собственного достоинства - в наготу верю. Не думать, жить без забот - все равно что не любить". Замечательное соединение высокого эстетства и высокой романтики. Ироничности - и поэзии, позы - и искреннего чувства...

Столь же, на первый взгляд, неожиданно проявилась позиция этого "эстета" и в его, условно говоря, "диссидентском" цикле пьес, который Стоппард создает в конце 70-х - начале 80-х годов. Мотив духовной подчиненности, духовной зависимости от чуждой, враждебной и неотвратимо непознаваемой воли, что так явственно - и так абстрактно-отвлеченно! прочитывался в пьесе-притче "Розенкранц и Гильденстерн мертвы", впоследствии для Стоппарда, ставшего, как уже говорилось, членом Amnesty International, обретает вполне конкретные и осязаемые черты. И теперь источником, причиной этой несвободы стал уже не принц Гамлет, философ и гуманист, но та Система, что открылась Стоппарду во время его поездок в страны Восточной Европы.

Первая из этих пьес, "Хороший парень стоит доброго отношения" (1978), посвящена Виктору Файнбергу и Владимиру Буковскому, чьи имена были Стоппарду хорошо известны, речь в ней идет о судьбах советских диссидентов в брежневские времена (действие пьесы происходит в "психушке"). В тот же год выходит вторая пьеса из этого цикла - "Профессиональный трюк", ее Стоппард посвящает Вацлаву Гавелу, "коллеге-драматургу с восхищением", как пишет он в предисловии, говоря в нем, что поводом к созданию пьесы стало появление "Хартии-77". Некую дилогию с ней составляет следующая пьеса "Закодированный Гамлет и Макбет" (1979), и здесь повод также был вполне конкретный: письмо, полученное Стоппардом от другого драматурга-диссидента, не менее знаменитого Павла Когоута, где тот рассказал о поставленной им собственной версии шекспировского "Макбета", которую играли, кочуя по пражским квартирам, изгнанные с "большой" сцены Павел Ландовский и Ванда Храмостова. Тот гимн в честь Художника и им изреченного Слова, что несколькими годами позже прозвучит в пьесе "Настоящее", возникает у Стоппарда впервые в этих его "диссидентских" пьесах. Столкнувшись с тем, что сегодня уже почти стало историей, а в те годы являло собой живую боль и испытание судьбы, Стоппард, быть может впервые столь отчетливо, столь воочию осознал, каким в действительности одновременно эфемерно-хрупким и несгибаемым, словно толедская сталь, может оказаться Слово Художника. Осознал, что за игрой, за маскарадом и лицедейством, скрывается совсем иное. И что именно в "минуты роковые", когда все безмолвствует. Слово способно оказаться мощным, в своем роде единственным знаком противостояния.

Читать дальше
Тёмная тема
Сбросить

Интервал:

Закладка:

Сделать

Похожие книги на «Розенкранц, Гильденстерн и другие»

Представляем Вашему вниманию похожие книги на «Розенкранц, Гильденстерн и другие» списком для выбора. Мы отобрали схожую по названию и смыслу литературу в надежде предоставить читателям больше вариантов отыскать новые, интересные, ещё непрочитанные произведения.


Отзывы о книге «Розенкранц, Гильденстерн и другие»

Обсуждение, отзывы о книге «Розенкранц, Гильденстерн и другие» и просто собственные мнения читателей. Оставьте ваши комментарии, напишите, что Вы думаете о произведении, его смысле или главных героях. Укажите что конкретно понравилось, а что нет, и почему Вы так считаете.

x