Внутренний Предиктор СССР - Последний гамбит

В толпо-«элитарном» обществе все идёт более или менее «хорошо», и поведение толпы, включая и её «элитарную» часть, вполне предсказуемо, пока в обществе не появляется альтернативная концепция управления. Символика и образы, а, следовательно, — и матрица, основу которой они составляют, остаются прежними, а новый терминологический аппарат, замыкая прежнюю матрицу на лексику новой концепции, начинает формировать новые понятия. Проще говоря, управление на основе матричных методов достаточно эффективно до того момента, пока не появляется другой субъект с иным чувством меры, иначе определяющий цели управления, которые могут войти в антагонизм с целями управления первого субъекта. В этом — слабость метода, поскольку действия толпы становятся непредсказуемыми и наступает период концептуальной неопределенности. Спрашивается, управление по какой субъективной матрице будет более эффективным в период концептуальной неопределенности? Ответ очевидный: по той, которая более соответствует объективной матрице бытия — матрице Божьего предопределения.

Не могу сказать, что я все понял из объяснений моего гостя из России, но когда 11 сентября начались события в Америке, я невольно вспомнил о «пикниках» и сразу же обратил внимание на время 8.45. Вспомнились пояснения прошлого года, пошли какие-то самостоятельные ассоциации связанные с некоторыми картинками третьего пикника, а тут 12 сентября газета «Эль Паис» опубликовала этот странный план Мадрида с гаечным ключом. Видите, мистер Холмс, обезьяну на третьем «пикнике», может, конечно, это случайные совпадения, но вы же знаете: по-английски гаечный ключ — «wrench»; разводной ключ — «monkey wrench». Кроме того, «wrench» — дёрганье, искажение (текстов, истины). Короче, на плане Мадрида своего рода — «обезьянья лапа». До вашего прихода мы обсуждали вопрос, не является ли публикация этого плана предупреждением о готовящемся теракте в Мадриде.

— Всё, что вы рассказали Андрей, очень интересно. А кто, по-вашему, мог бы организовать теракты в Мадриде? Баскские националисты [30]? Или это какая-то единая международная террористическая организация, которая уже провела свои акции в Соединенных штатах?

— Вы имеете в виду наших троцкистов, Холмс? — в разговор вступил Паоло. Но они в Испании давно не проявляли активности, хотя, судя по обстановке, в нашей стране и Европе в целом их позиции укрепляются и, мне кажется, у них нет необходимости в таких действиях. Социалистический интернационал и без этих акций объединяет Европу в Евросоюз. Сегодня уже почти во всех странах Европы у власти социалисты.

— Как вы считаете, Паоло, троцкисты ближе к социалистам или коммунистам? — спросил Холмс.

— В партийных низах, этой разницы не понимают, а вот верхушка троцкистов — несомненно ближе к социалистам и для них перманентная социалистическая революция не какая-то абстрактная идея, а реальность, с которой они хотят заставить считаться весь мир. Однако надо иметь в виду, что со второй половины прошлого столетия троцкисты, сохраняя верность идеям перманентной социалистической революции, существенно поменяли тактику борьбы. Апробировав новые методы на японских «красных армиях» и итальянских «красных бригадах» в условиях Востока и Запада, они решили, что можно приступать к глобализации процесса перманентной революции. Но чтобы процесс пошёл сам собой, без особых усилий с их стороны, необходимо было преодолеть одно препятствие, носителем которого (пусть вам это не покажется странным) был сам Троцкий.

— И какое же это препятствие, — спросил Андрей.

— Знакомы ли вы с завещанием Троцкого? — задал вопрос сидящим в комнате Паоло.

— Нет, — ответил Холмс. — А оно действительно существует?

— Определённо этого я сказать не могу, в том смысле, что никто не видел его факсимиле. Тем не менее, этот документ ходит в списках, а его дух и стиль очень соответствуют напыщенной манере изложения Троцкого, не говоря уж о том, что он выражает троцкистские идеи. Если вы не против, я могу ознакомить вас с его текстом.

— Очень интересно, — отреагировал Холмс.

Паоло порылся в своих бумагах, достал нужную страничку и зачитал её вслух.

Развязка, видимо, близка. Эти строки будут опубликованы после моей смерти.

Мне незачем здесь опровергать глупую и подлую клевету Сталина и его агентуры: на моей революционной чести нет ни одного пятна. Ни прямо, ни косвенно, я никогда не входил ни в какие закулисные соглашения или переговоры с врагами рабочего класса. Тысячи противников Сталина погибли жертвами подобных же ложных обвинений. Новые революционные поколения восстановят их политическую честь и воздадут палачам кремля по заслугам.