С Геллерштейн - Можно ли помнить будущее

С.Г.Геллерштейн

Можно ли помнить будущее?

Нужно ли удивляться тому, что сверстники и сверстницы Алисы вот уже более ста лет - притом во всех странах мира - как завороженные читают и перечитывают книгу Кэрролла о приключениях любознательной девочки? Мир, в который попадает Алиса, совсем необычен. Но в этом чарующем творении необузданной фантазии Кэрролла какая-то неуловимая грань отделяет выдумку от правдоподобия и правдоподобие от правды. Детское воображение напряжено и взволнованно работает во время неотрывного чтения книги, и долго не может успокоиться, оставаясь во власти открывшегося ему нового мира.

Но как объяснить повышенный интерес взрослых к приключениям Алисы? Почему так захватывает нас своеобразное сплетение реального и ирреального в той непрекращающейся игре в "наоборот", в которую упорно и настойчиво вовлекает нас неугомонный Кэрролл? Мы, взрослые, по-своему, не по-детски воспринимаем фантазии Кэрролла, заставляющего нас видеть все в непривычном свете, смещать вместе с ним все пропорции, переставлять местами причины и следствия и смутно угадывать, что за всей этой "бессмыслицей" - кроется какая-то тайна, разгадка которой не безразлична для науки. И тут мы вспоминаем, что Кэрролл был разносторонним ученым (математиком, логиком, лингвистом), человеком глубоких познаний и интересов. И, естественно, напрашивается мысль, что в книге, написанной для детей, этот оригинальный человек и мыслитель выразил в скрытой, замаскированной форме некоторые научные идеи, гипотезы и догадки, которые волновали его как ученого. И, хотя прямых указаний на это мы не нашли ни в двухтомном "Дневнике" Кэрролла, ни в его переписке, ни в других сочинениях, мысль эта все прочнее утверждается в нашем сознании, когда мы вновь и вновь перечитываем "Алису". Нашу уверенность поддерживают те исследователи, которые часто обращаются к творчеству Кэрролла, доказывая, что он предвосхитил математическую логику, что в нарисованном им устройстве материального и духовного мира в зародышевой форме угаданы современные представления о времени, о пространстве, о природе человека, о его резервных возможностях.

Нам хотелось бы здесь остановиться только на одном парадоксе, к которому нет-нет, да возвращается Кэрролл на страницах "Алисы", - вопрос о переживании времени. В науке за этим явлением утвердилось название "психологического", или "субъективного", времени.

Приведем отрывки из "Зазеркалья", давшего нам прямой повод к обсуждению этого вопроса. В главе V "Вода и вязание" Белая Королева предлагает Алисе отведать варенье. Алиса говорит:

"- Спасибо, но сегодня мне, право, не хочется!

- Сегодня ты бы его все равно _не получила_, даже если б очень захотела, - ответила Королева. - Правило у меня твердое: варенье на завтра! И _только_ на завтра!

- Но ведь завтра когда-нибудь будет _сегодня_?

- Нет, никогда! Завтра _никогда_ не бывает сегодня! Разве можно проснуться поутру и сказать: "Ну, вот, сейчас, наконец, завтра"?

- Ничего не понимаю, - протянула Алиса. - Все это так запутано!

- Просто ты не привыкла жить в обратную сторону, - добродушно объяснила Королева. - Поначалу у всех немного кружится голова...

- В обратную сторону! - повторила Алиса в изумлении. - Никогда такого не слыхала!

- Одно хорошо, - продолжала Королева. - Помнишь при этом и прошлое и будущее!

- У _меня_ память не такая, - сказала Алиса. - Я не могу вспомнить то, что еще не случилось.

- Значит, у тебя память неважная, - заявила Королева".

Дальнейший диалог развивает эту тему. Королева рассказывает Алисе, что помнит то, что случится через неделю. Она говорит о Королевском Гонце, который отбывает тюремное наказание, хотя "про преступление еще и не думал", "а суд начнется только в будущую среду".

Когда Кэрролл писал свою книгу, в литературе накопилось уже немало материалов, относящихся к проблеме времени. Издавна тревожившая философов загадка времени хотя и получила многостороннюю трактовку, но все еще разгадана не была. Не раз припоминались слова блаженного Августина: "Я знаю, что такое время, пока меня не спрашивают об этом; но когда спрашивают, я не знаю, что это". Кант потратил много усилий, чтобы убедить себя и других в том, что время существует лишь в нашем сознании и постигаем Мы его внутренним чувством, интуицией. Кэрролл, конечно, знал знаменитую формулу Канта: "Понятие времени заключено не в объектах, а только в субъекте". Кэрроллу было известно, что представление о времени находится в теснейшей зависимости от памяти, хотя он еще не мог читать работ Джемса {1}, Бергсона {2}, Гюйо {3} и особенно Пьера Жане {P. Janet. L'Evolution de la Memorie et de la Notion du Temps. Paris, 1928.} {4}.