Александр Кадетов - Выстрел по «Ледоколу» Как Виктор Суворов предавал «Аквариум» (Когда врут учебники истории)

На одной из встреч Шварцбергер сообщил, что служба наружного наблюдения зафиксировала встречи русского с одним иностранцем — англичанином по фамилии Фурлонг. Шварцбергер не знал, что Фурлонг являлся офицером английской резидентуры СИС в Женеве. Агенты наружного наблюдения докладывали, что русский посещает англичанина на его квартире, и, по их предположению, мужчины занимаются там сексом. Информация Шварцбергера насторожила и очень заинтересовала английского резидента. Он попросил агента установить на квартире Фурлонга аппаратуру и получить достоверные вещественные доказательства. Через две недели на столе О' Брайна лежали видеозаписи, которые подтверждали информацию Шварцбергера.

Полученная тогда информация обрадовала Тира, но одновременно и огорчила. С одной стороны, было совершенно очевидно, что Резун с головой попал в расставленные сети СИС и для его вербовки было достаточно компрометирующих материалов. С другой стороны, вовлеченность в это дело работника его резидентуры Фурлонга создавала большую головную боль для резидента и всей службы, компрометируя её.

У резидента после получения информации от Шварцбергера возникло сразу несколько возможных вариантов дальнейших действий. Согласовав предварительно с Центром, можно было отозвать под каким-нибудь благовидным предлогом Фурлонга из страны и подойти к Резуну с вербовочным предложением. О' Брайн не сомневался в успехе, так как считал, что русскому в этой ситуации ничего не остается, кроме как пойти на сотрудничество с СИС. А можно было раскрыть карты перед Фурлонгом и, сообщив ему, что его сексуальная связь известна, предложить использовать ее для вербовки русского разведчика. О' Брайн считал вторую ситуацию слишком деликатной, а последствия таких действий — непредсказуемыми и потому счел такой вариант неприемлемым. Резидент нашел соломоново решение и обратился напрямую к генеральному директору СИС.

Служба наружного наблюдения Швейцарии в поведении Резуна в городе отмечала элементы угодничества по отношению к своему начальству. Он часто в резидентуре выполнял функции завхоза: возил по магазинам жен резидентов. Сначала жену Глотова, а затем после его отъезда в Союз жену Александрова и его самого. Эта черта русских резидентов и КГБ, и ГРУ использовать своих подчиненных в личных целях была хорошо известна иностранным разведкам. О' Брайн Тир иногда шутил, говоря, что времена, когда резидентами могли быть дворники посольств, давно канули в Лету. Современные резиденты не скрываются от КРО, их возят на персональных шикарных машинах с дипломатическими номерами, они занимают высокие дипломатические должности. С резидентом ГРУ в Женеве Глотовым Иваном Сергеевичем Тир был знаком лично. Они довольно часто встречались на различных дипломатических приёмах. Резидент знал, что Глотов в 1961 году завербовал сорокадевятилетнего сотрудника английской разведки, который передавал секретные материалы по американским системам наведения ракет. Центр в своей ориентировке характеризовал Глотова как опытного разведчика и советовал обратить на это серьезное внимание в работе против русской резидентуры в Женеве. Резидент СИС имел из Центра сведения и на вновь прибывшего в 1978 году резидента ГРУ Александрова.

В 1976 году жена Резуна выехала на родину рожать второго ребенка. Резидентура СИС решила воспользоваться этим обстоятельством и предприняла попытку склонить русского к сожительству с молодой незамужней англичанкой, проживавшей на одной лестничной площадке с Резуном. Она работала в Международной организации здравоохранения. О 'Брайн не любил вспоминать об этой истории. Потом он считал эту операцию разведкой боем. Резидент открыл записи, относящиеся к этой операции. Что-то похожее на улыбку промелькнуло на его лице. Он вспоминал, как сначала планировал использовать незамужнюю американку, которая была знакома с Резунами и часто ходила к ним на чай. Не раскрывая задуманного, переговорил как-то, играя в теннис с американским резидентом Коэтом. Американец не советовал связываться с незамужней леди, охарактеризовав ее как сварливую болтливую бабу. О 'Брайн долго думал, кому поручить это деликатное дело. Наконец остановил выбор на заместителе — Гордоне Баррасе. О 'Брайн вспоминал, как вызвал Гордона и рассказал ему свою задумку о способе подхода к русскому. Гордон Баррас был опытный разведчик, весельчак, душа компании, общительный, любитель и знаток женского пола и виски, музыкант и донжуан. Именно поэтому резидент остановился на нем.