Литературка Литературная Газета: Литературная Газета 6271 ( № 16 2010)

Но точно так же – совершенно осознанно, потому что не бесплатно – сотрудники патрульно-постовой службы становятся соучастниками убийц. Руководитель координационного совета профсоюза милиции Москвы и Подмосковья Михаил Пашкин в эфире «Русской службы новостей» сказал, что стоимость провоза фуры с гексогеном, наркотой или отрядом смертников от Кавказа до Москвы составляет 10 000 долларов.

Это правда – отвратительная и смертельная. По пятьдесят долларов на сотню километров в зубы каждому проверяльщику в милицейской форме, чтобы тебя не проверяли. Зелёная сотка (или чуть больше) участковому, чтобы тебя не трогали там, где ты устраиваешь «лёжку» перед исполнением задания. И всё.

Нет, они мзду получают не за пропуск взрывчатки – если б знали, что там, под картошкой или луком, гексоген, может, и не стали бы брать свои иудины сребреники. Они якобы таким образом поддерживают трудового мигранта, у которого документы не в порядке. Но поскольку берут они мзду именно за то, чтобы не проверять, принципиальной разницы не вижу. И очень скоро, я думаю, всё вернётся на круги своя: с мигранта – сто рублей, с фуры на гаишном посту – сто долларов.

Так что и здесь наша защита имеет изрядные дыры, требующие капитального ремонта, который в государственных строительных планах пока не предвидится.

ПРОФЕССИЯ – АГЕНТ

Основное и главное в работе правоохранителей – получение информации о том, что может совершиться, и о тех, кто это намерен сделать. Такую информацию может предоставить только агентура. Осведомители, завербованные за деньги, за страх, за что угодно, способные рассказать заранее о планах убийц. Для этого они непременно должны быть участниками этих планов. Хоть краем касаться. Вербовка таких осведомителей – высший пилотаж в карьере любого оперативника. И способны на подобное лишь талантливые сыщики.

Такие прежде были и, надеюсь, есть и теперь. Сам, лично, был свидетелем того, как оперативник (мой тогдашний начальник) уговорил убийцу, которому светила только «стенка», рассказать, где искать его подельников. Этот оперативник не бил бандита по почкам и по гнусной бандитской роже, о чём я – юный неопытный лейтенант – дрожа от ненависти, страшно сожалел. Он с ним просто разговаривал. О жизни, о близких, о душе. До сих пор не понимаю, как и почему, но бандит ему всё рассказал.

То было почти сорок лет назад…

Самые первые взрывы в Москве – в метро и на улице 25 Октября, совершённые тремя армянами, которые называли себя борцами за независимость своей республики, – были раскрыты в течение трёх недель. Совместными усилиями милиции и КГБ. Милицейский агент сообщил своему куратору о том, что в его присутствии пара воров, армян по национальности, резко осуждали террористов. А также обсуждали, что делать дальше: сдавать их нельзя, а позволить продолжать такое тоже невозможно.

Милицейский опер немедленно связался с операми из КГБ – так было приказано, поскольку – ТЕРРОР. Дальше работали технически: армянскому вору всадили в толстое модное пальто крохотный тайный микрофон из оружейных арсеналов госбезопасности, «наружка» отслеживала каждый его шаг и на очередной встрече с террористами всех схватили. Осудили и расстреляли. Двое из террористов в суде плакали и просили прощения, третий – старший, идеолог и организатор – держался вызывающе, но их всех расстреляли, как и должно поступать с убийцами невинных людей.

В те далёкие времена агенты-осведомители служили в основном за страх. Просто за то, чтобы не прижимала всесильная милиция и ещё более могучий Комитет. Некоторые – абсолютное меньшинство – из интереса к приключениям, иные из благодарности к куратору, который помог преодолеть некие жизненные трудности. Сомневаюсь, что за деньги: зарплата платного агента-осведомителя, состоящего на службе с официальной отметкой в трудовой книжке (там ставилось название секретного предприятия номер такой-то), в низовом подразделении составляла 80 рублей. Или даже 70 – тут я подзабыл.

ОНИ НЕ ЗНАЮТ, КТО ИХ СПАС

Но даже каждое низовое подразделение (по-милицейски – «земля») обязано было иметь одного платного агента, на содержание которого выделялось 80 или 70 рублей в месяц. Они их за эти деньги и имели. Я только начинал служить на «земле», но скоро с нашим платным агентом, положенным отделу по штату, познакомился. Он должен был за 80 рублей куда-то внедряться, кого-то разоблачать. Симпатичный пожилой мужик.