Илья Земцов - Советский политический язык

В зависимости от этапа, который переживает советское общество, происходит повышение роли одних Э. и падение социального значения других. Всех, кроме главной — партийной. Вокруг нее и под нею постоянно происходит перегруппировка. При Сталине полицейская Э. одно время соперничала с партийной по объему власти и по воздействию на процессы общественного развития. Милитаризация СССР, притязания на глобальную политику во время правления Брежнева привели к усилению могущества и социального веса военной Э. Насилие не только внутри страны, но и за ее пределами становится важной и, как представляется, последней опорой коммунистического режима.

Но управление коммунистическим обществом остается прерогативой партийной Э., которая на своих флангах и за их пределами сливается с многочисленными звеньями власти — советской, профсоюзной, военной, полицейской, промышленной, научной, подчиняя их своей воле и целям. Все эти Э. обладают престижем и широкими привилегиями, высоким и почитаемым статусом, но не политической властью.

"Наш театр — не артистические сливки, не чудо-техника С. Образцова, и выступали мы не перед детьми столичной элиты, а перед малышами текстильного края и голодающими Поволжья". ("Новое русское слово", 18 января 1974, с. 5.)

"Но бизнес рос, кассеты появились в домах "новой экономической элиты". ("Новое русское слово", 15 января 1984, с.8.)

"Лишь незначительному меньшинству населения страны, ее властвующей элите и нелегальным бизнесменам обеспечен сегодня достаточно высокий жизненный уровень". ("Посев", 1973, № 12, с, 48.)

— социальные явления капиталистического общества.

Пропагандистское употребление слова основано на его переносном значении — "неизлечимое зло", "непоправимый вред".

Слово Я. (обычно во множественном числе) встречается в сравнительно небольшом наборе стандартных словосочетаний: "социальные Я.", "Я. и пороки", "Я. безработицы" и т. д.

Идеологическим основанием такого использования Я. служит марксистско-ленинская характеристика буржуазного общества как системы неизлечимо-больной, прогнившей до основания, исторически обреченной. В число Я. включаются прежде всего такие общественные пороки, как проституция, нищета, безработица, алкоголизм, наркомания. Впрочем, к тому же разряду относят любые явления свободного мира: "Я. капитализма", "Я., которые смердят", Я. расистских режимов".

В первые десятилетия советской власти Я. именовались и те явления в молодом советском обществе, которые, как утверждала пропаганда, были несовместимы с коммунистической идеологией, противоречили декларируемому ею укладу жизни. При этом всячески подчеркивался временный, преходящий характер этих явлений.

Пока считалось, что СССР находится в процессе построения социализма, советская идеология могла позволить себе упоминать о наличии Я. в собственном обществе, рассматривая их как наследие прошлого, черты, сохранившиеся от капитализма, как результат существования внутри страны социальных элементов, враждебных режиму.

Стоило, однако, кремлевским руководителям объявить, что социализм построен, и усилиями пропаганды понятие Я. было изъято из обихода советского общества, перенесено на социальную ткань некоммунистических государств. В соответствии с требованиями идеологии, провозгласившей окончательную победу социализма в СССР, в советском обществе сохранились только "отдельные недостатки", обусловленные "пережитками" ("родимыми пятнами") капитализма. В здоровом советском обществе, с его крепкими ("прогрессивными и самыми эффективными") экономикой, общественными отношениями, бытом, моралью нет больше места социальным Я.

Воровство, продажность и коррупция, процветающие в СССР, хулиганство и алкоголизм, разъедающие советское общество, уже не рассматриваются как Я. Это экспрессивное наименование используется лишь для характеристики социальных явлений свободного мира.

"Западное телевидение всячески стремится скрыть или затушевать язвы и пороки, объективно присущие миру капитала". ("Комсомольская правда", 27 октября 1983, с. 2.)

"Оправдать или скрыть террор, коррупцию и многие другие язвы на теле капитализма, которые смердят с каждым годом сильнее, они не в силах", ("Литературная газета", 8 июля 1981, с. 6.)

"…наши идеологические противники пытаются скрыть эксплуатацию и хроническую безработицу, равнодушие к человеку и нищету — все те язвы капиталистического организма, которые неизбежно вовлекают миллионы людей в сферу преступности". ("Вопросы философии", 1978, № 11, с. 7.)