А.П. Стало быть, вы полагаете, что направления в этом смысле были выбраны верные, вся эта роза ветров, сотканная из проблем, была выделена с достаточной точностью, или что-то оказалось упущено?
Ю.Е.Конечно, направления были выбраны верно, потому что это не плод моих фантазий, за этим стоят консультации, стоят умы политологов, историков, политиков, военных и философов, эта программа базируется на классическом международном опыте.
Например, мы собираемся построить духовный центр мусульман. Не просто здание, это центр, в котором будут организованы библиотеки, аудиоклассы, там будут преподавать лучшие знатоки ислама, будут проводить свои диспуты мусульмане разных направлений — и это значительная веха в нашей программе. Кроме того, на территории нашей республики мы достраиваем православный храм, который тоже является местом, куда могут приходить верующие и решать свои религиозные и насущные, духовные и бытовые проблемы. И существование двух подобных центров, мусульманского и православного, существование их поблизости друг от друга создаёт прекрасную основу для установления межрелигиозных контактов.
На совет мы собрали представителей всех национальных диаспор, проживающих в нашей республике, и мы стремимся решать административные проблемы, создавая вакансии в органах власти как столичных, так и региональных, стараясь учесть интересы всех национальностей и сделать так, чтобы в органах власти было наиболее полное представительство всех национальных групп. Одной из важнейших задач, возлагаемых на эти диаспоры, является коммуникация со своими соплеменниками, с теми, кто уехал из республики в трудные годы, и передача им послания о том, что пора возвращаться домой и участвовать в мирном созидательном процессе.
Особо важна для нас практика возвращения в Ингушетию русскоязычного населения, покинувшего республику в тяжёлые годы. Причём это не чисто декларативная программа, а программа, связанная с реальным предоставлением русским земель, национального социального пространства, в котором вернувшиеся обратно люди чувствовали бы себя комфортно. Как руководство республики, так и сами жители населённых пунктов, посёлков полагают, что в каждом населённом пункте должно проживать не менее десяти–пятнадцати процентов русскоязычных людей. Именно русские могут цементировать отношения между другими народами и диаспорами, проживающими в этих поселениях, а также способствовать установлению более тесных отношений Ингушетии с другими регионами России. К тому же возвращение к нам русских пополнит ряды специалистов в области образования, медицины, технического строительства, нам очень не хватает такого рода специалистов.
А.П. Скажите, ведь с тех пор, как мы с вами встречались, жизнь не стала спокойнее. Помимо постоянных боевых столкновений и антитеррористических операций в самой Ингушетии и на Кавказе, совсем недавно произошли два тяжёлых и страшных теракта уже за пределами Кавказа как такового. Совсем недавно прогремел взрыв в Ставрополе, унёсший множество жизней, а до этого случилось два чудовищных взрыва в метрополитене Москвы, практически под Кремлёвскими стенами. Не значит ли это, что так называемая Кавказская война опять, как это уже было в конце 90-х, начале 2000-х, переносит свою линию фронта с Кавказа в глубину российской территории, нанося удары по регионам, которые, казалось бы, далеки от локальных кавказских проблем?
Ю.Е.Надо понимать, что Кавказ и Россия — это одно целое и не следует противопоставлять эти две политические категории, хотя, быть может, пространственно они и поддаются определениям и разграничениям. Я бы сказал, что не верно говорить о том, что линия фронта сегодня вынесена за пределы Кавказа. Она вынесена не сегодня, а гораздо раньше, и она никогда не возвращалась в пределы локального конфликта. Мы отмечаем только крупные теракты, крупные злодеяния, когда взрывы происходят в пределах Садового Кольца. Но ведь террористические организации, террористическая сеть, террористическое подполье и связанная с ними среда уже давно распространились за пределы Кавказа. Иной раз эти пагубные радикальные антигосударственные тенденции оказываются более сильными за пределами Кавказа, как раз в отдалённых от Кавказа городах и центрах России. Там действуют школы, медресе, нелегальные проповедники, и иногда наша молодёжь отправляется с Кавказа в эти центры обучения, формирования радикальных взглядов для того, чтобы там почерпнуть основные мысли, основные идеи.
Читать дальше
