Ксения Собчак - Против всех

— Да вы не стойте босичком на холодном-то, — прошептал Красовскому охранник, — на полотенчико встаньте.

Кернес вынырнул из проруби, моментально влез в спортивную фланель, нахлобучил огромную вязаную шапку, и уже спустя десять минут гости ходили по ночному парку культуры имени Горького.

— Я, когда стал депутатом, называл это парком аттракционов и шашлыков, — Кернес не по росту так стремительно обходил свои владения, что автоматчики не успевали держать периметр.

— То есть здесь все было в аттракционах, шашлыках? — спросила Собчак.

— Надписи все по-русски, — заметила Собчак.

— Я вам скажу по поводу русского языка, тут не надо рассуждать: тут говорят по-русски. Все. — Кернес гордо посмотрел на облепленное светодиодами дерево, словно бы украденное им с Тверского бульвара. — Вот же, красиво, да?

— Ужасно красиво, Геннадий Адольфович, — подхватили гости.

— Смотрите, — делегация подходила к центральному входу, — здесь стоял памятник Горькому, у него птицы склевали голову, потому что он был из гипса. Сейчас здесь стоит символ парка.

— Белочка? — обомлела Собчак.

— Да, — ответил Кернес, — белочка. У нас здесь очень много белочек, поэтому белочке и памятник.

В речи мэра, столь очевидно гордящегося вверенным его попечению парком, явно звучали капковские нотки. В какую-то минуту полусонным гостям даже показалось, что они расслышали слова «культурное пространство».

Еще час гости ездили в ночи по пустому вылизанному городу, мэр останавливался у каждого здания, рассказывая, где было гестапо, где находится его кабинет.

— А это вот памятник Шевченко, второй по красоте после Марка Твена, который в Америке стоит.

— А это что за баба на шаре? — зевая, спросил Красовский.

— Это памятник независимости Украины, там ведь даже написано: «Слава Украине».

— Героям слава, — по привычке ответил Красовский.

— Не героям слава, а Украине, — резко поправил Кернес. — Не надо тут вот бандеровских паролей.

— А если б сейчас вас попросили проголосовать за СССР или против, вы бы как проголосовали? — поинтересовалась Собчак, глядя на пустую, выложенную брусчаткой площадь со светящимся в глубине памятником Ильичу.

— Конечно за. Такая была страна мощная, а сейчас что? Вот все говорят: Европа, Европа, а что Европа? Там тоже работы нет.

По всему было видно, что мэр искренне предан городу, и город отвечал ему взаимностью, приветливо подмигивал зелеными светофорами, мерцал новенькими фонарями площадей, хрустел брусчаткой под резиной.

— Это ваша гостиница, а завтра можем встретиться на завтраке у меня. Я тоже в гостинице живу.

— Зачем? — удивилась Собчак. — Это же ваш родной город.

— Хочется иногда. У меня там собаки, завтрак хороший.

Готель «Националь», где обитал мэр, являл собой длинную кирпичную пятиэтажку, служившую когда-то, видимо, гостиницей облисполкома. У входа встречать гостей выстроился весь штат. Было похоже, что сцену приезда принца Уэльского в аббатство Даунтон пытаются поставить в миргородской оперетте. Геннадий Адольфович Кернес был облачен в идеально сидящий черный приталенный костюм, белоснежную рубашку и узкий галстук. Так одеваются охранники модных показов, похоронные агенты и премьер-министр Медведев.

Красовский:Вы знаете, что сегодня в Киеве начались массовые протесты? «Правый сектор» повел людей к Раде.

Собчак:А что будет, если все-таки Майдан победит и революция случится?

Кернес:Я никогда не подчинюсь тем, кто придет к власти незаконным способом.

Красовский:Тем не менее кто из лидеров оппозиции был бы приемлемым для вас, для Харькова? Кличко? Порошенко?

Кернес:Вы знаете, я человек, у которого есть свои жизненные постулаты, а также я делаю выводы из тех обстоятельств, в которых нахожусь. Один из таких выводов — должна быть преемственность власти. Понимаете, любой, приходя на должность высокую, начинает критиковать то, что было раньше…

Собчак:Чем это плохо?

Кернес:Я считаю, что та неконструктивная критика, которая сегодня льется со сцены Майдана, никакого отношения к преемственности власти не имеет. Она имеет отношение к разрушению тех устоев и традиций, тех возрожденных уже достижений, которые есть у нашей страны. Мне чай сделайте, пожалуйста.

Красовский:Мне тоже чай.

Кернес:Бамбуковый ему сделай чай. Вот, вы смотрите на сцену Майдана. Там выступает Кличко и что-то говорит. Что он говорит — он сам не понимает. Удар слева или справа — вот это он понимает.