Юрий Кудимов - Человек с моста дружбы

Вспоминая об Америке времен второй мировой войны, Познер особо выделяет доброжелательный настрой тогдашней прессы США к Советскому Союзу и нашему народу. «Поразительно, как все поменялось за последние сорок лет, - говорит он. - Сейчас в Америке множество самых различных радио- и телестанций, газет и журналов и американцы часто говорят о том, что в эфире и на страницах изданий свободно выражаются совершенно противоположные взгляды... Но, когда заходит речь о Советском Союзе, иногда может показаться, будто в нынешней Америке есть всего одна вещательная станция, одна газета, один журнал - настолько идентичен тот образ нашей страны, который они рисуют. У американцев на удивление стереотипное представление о нашей стране. Впрочем, учитывая сказанное, удивляться нечему.

Мне вспоминаются слова одного английского учителя, который провел исследование уровня знаний американских школьников старших классов: „Американцы знают о Советском Союзе столько же, сколько о планете Марс. Но если они сознают, что о Марсе им все же известно очень мало, то в отношении своего "знания“ СССР у них нет сомнений“.

Две разных страны: Америка сороковых и Америка восьмидесятых! Впрочем, не следует, видимо, идеализировать советско-американские отношения и той поры, когда обе страны были союзниками в борьбе против германского фашизма. Правящая элита США и тогда не скрывала своих надежд на уничтожение социализма.

"Даже в ту пору, когда СССР и США были союзниками и сердца простых американцев наполнялись симпатией к советскому народу, - говорит Познер, - некоторые средства информации допускали искаженное освещение фронтовых событий, злорадно предсказывали поражение социализма. Впрочем, что до освещения Советского Союза, то позвольте мне процитировать Уильяма Дормана, профессора журналистики и вице-председателя факультета журналистики Калифорнийского университета: "Первое, что следует знать об отношении средств массовой информации к Советскому Союзу, заключается в том, что для американских журналистов "холодная война" началась не в 1946 году, а в 1917-м, сразу после русской революции".

Стужу "холодной войны" Познеры почувствовали на себе. "Либо ты отказываешься от советского гражданства и продолжаешь работать в компании, либо убирайся на все четыре стороны", - так сказал босс отцу Владимира. Познер ответил, что советским паспортом "торговать никогда не будет". Это означало обречь себя на безработицу.

"Что такое быть безработным, советские люди вряд ли могут себе правильно представить. Это невозможно, не испытав ни разу подобного положения или хотя бы угрозы оказаться в нем, - размышляет Владимир Владимирович. - Поэтому у многих, особенно у молодежи, превратное представление об этой страшной трагедии США и Запада в целом.

От наших молодых людей мне приходилось слышать вот какие суждения: дескать, на Западе работы не имеют лентяи или неудачники. Другими словами, некоторые полагают, что безработица в странах капитала - наказание за собственную неповоротливость. Как бы не так.

Думаю, никто никогда не сможет упрекнуть моего отца в отсутствии старания, способностей и даже призвания к тому делу, которое он выполнял до того, как потерял работу. Как и многих других прогрессивных американцев в эпоху маккартизма, его уволили с работы за политические убеждения.

Ну а если взять более свежий пример, когда сталелитейная промышленность США, проиграв в конкурентной борьбе японской, резко свернула производство, закрыв десятки заводов и выбросив на улицу тысячи и тысячи людей. Таков основной экономический механизм капитализма.

Но ведь безработные, - возразят мне, - получают пособие. Да, но размер его сильно колеблется от штата к штату, да и получают они его не бесконечно. Кроме того, полагается оно только тому, кто имеет статус безработного, то есть за спиной которого стаж работы не менее шести месяцев. (Кстати, моему отцу, как "политическому безработному", такого пособия не платили.) Определенное число выпускников школ и вузов не могут устроиться на работу. Однако, не имея стажа, они не считаются безработными, не входят в статистику и конечно же не получают никакого пособия. Но дело даже не только и не столько в этом. Ведь работа - это не только заработок, это не только хлеб. Это еще и способ самовыражения человека. После себя на земле мы оставляем плоды нашего труда. И если человека лишить того, ради чего он был рожден на свет, то зачем, спрашивается, жить? Убежден, с таким уделом смирятся лишь единицы. Быть вне всего, никому не нужным, слышать, как ребенок спрашивает тебя: "Что ты сделал в жизни?" - и не знать, что ответить, - думаю, худшего наказания трудно придумать. Трагедия безработного заключается прежде всего в этом ощущении своей полной ненужности, никчемности".