Мариэтта Шагинян: Путешествие по Советской Армении

«Лукулл, перейдя Тавр, впал в уныние, найдя поля еще всюду зелеными. Слишком запаздывали здесь времена жатвы вследствие низкой температуры» [2] Плутарх , Жизнеописание Лукулла, гл. 31, 2–3. Цитирую по книге акад. Я. А. Манандяна «Тигран Второй и Рим», Армфан, Ереван, 1943, стр. 148 (см. также стр. 156). .

Много столетий спустя, в 20-х годах прошлого века, Пушкин спешил нагнать армию Паскевича, находившуюся тогда под Эрзрумом. Поэт верхом въезжал в Армению уже с другой стороны — из Грузии, через крепость Гергеры, по дороге, которая нынче заброшена и заменена другой, того же приблизительно направления, связывающей районные центры Армении — Степанаван (раньше Джалал-оглы) и Калинино (раньше Воронцовка) — со столицей Грузии Тбилиси. Условно определив географическую границу Грузии и Армении, Пушкин в своем «Путешествии в Арзрум» необычайно точно указал на разницу их климата:

«Я стал подыматься на Безобдал, гору, отделяющую Грузию от древней Армении. Широкая дорога, осененная деревьями, извивается около горы. На вершине Безобдала я… очутился на естественной границе Грузии. Мне представились новые горы, новый горизонт; подо мной расстилались злачные, зеленые нивы. Я взглянул еще раз на опаленную Грузию и стал спускаться по отлогому склонению горы к свежим равнинам Армении. С неописанным удовольствием заметил я, что зной вдруг уменьшился: климат был уже другой» [3] А. С. Пушкин , Путешествие в Арзрум, гл. 2. Цитирую по изданию: А. С. Пушкин, Сочинения, издание 2-е под редакцией Б. Томашевского, Госиздат, 1937, стр. 630. .

Характерное описание оставил нам путешественник-географ Линч. Если Пушкин тонко передал особенность высокогорного климата Армении, чувство свежести и прохлады ее долин, то Линч, наоборот, оттенил сухость и континентальность Армении по сравнению с лесистыми ущельями Грузии.

В 90-х годах прошлого века он въезжал в нее другим путем: со стороны Ахалцихе и Ахалкалаки. Будучи географом, Линч попытался передать читателю то особое чувство пейзажа, чувство «лица земли», которое складывается по мелочам, по черточкам из точных показаний тектоники, из строения горных хребтов, зрительного восприятия красок, связанных с представлением о почвенном покрове, о растительности, — словом, из того научного понимания, с каким географ глядит на природу и чувствует ее.

Линч со своими спутниками только что пересек красивейшую часть Грузии — Боржомское ущелье и Абастумани с их великолепными хвойными лесами, а до этого он нагляделся на могучую растительность грузинских субтропиков и надышался теплым, влажным воздухом Черноморья. И вот:

«…не успели мы еще далеко отъехать, как наступила полная перемена ландшафта: откосы долины расступились, и перед нами раскрылась далекая перспектива. Это был… типичный для Армении ландшафт… Взгляд свободно пробегает по открытому, почти лишенному растительности пространству, характерной особенностью которого является целый ряд выпуклостей на рыхлой поверхности, начиная от пригорков и холмов на переднем плане до убегающих вдаль волнистых очертаний, более высоких горных массивов, изменяющих цвет и краску при каждой перемене на небе. От чрезмерной сухости земля трескается и крошится; почва богата и, без сомнения, способна давать богатые урожаи при хорошей обработке. Но вся культура, которую мы видели, заключалась в маленьких клочках желтого жнивья и слегка вспаханного поля… Местами эти возделанные клочки прерываются каменистыми пространствами… Плодородная почва гола, как вода, и ландшафт на огромном протяжении носит прозрачный, розовый и буро-желтый колорит. От всей картины веет ширью и одиночеством; воздух прозрачен и свеж…»

Линч отметил обилие памятников древней архитектуры в Армении:

«Построенные на крутых откосах, высоко над обширными пространствами равнин и гор, извивающихся рек и одиноких озер, они неотразимо действуют своим контрастом с пустынной природой и в то же время являются как бы спокойным прообразом ее величавых форм».

«Но где же селения? Ведь должны же здесь где-нибудь жить поселяне, собирающие эту скудную жатву и вспахавшие эти клочки земли. Для этого они выбирают откос холма или подъем небольшой возвышенности; виднеются одни только двери и фасад их жилищ, задняя же сторона, как погреб, врыта в поднимающийся грунт; надо подойти очень близко к такой деревне, да еще при дневном освещении, чтобы заметить в ней присутствие человеческого элемента… Характер этой местности поразил некоторых из нашей компании своей странностью; только мой двоюродный брат и я, уже побывавшие во Внутренней Азии, узнали в прозвучавшей здесь в первый раз ноте начало знакомой мелодии. Мы молча продолжали путь, углубившись каждый в свои собственные размышления под обоянием одних и тех же чар. Через печальный ландшафт вьется маленькая речка и пробегает белая линия дороги. Здесь и там на краю воды или за неправильной береговой линией усыпанного гальками русла маленький фруктовый сад или клочок огорода, засеянного картофелем…» [4] «Армения» , Путевые очерки и этюды X. Ф. Линча. Перевод с английского Е. Джунковской, в двух томах. Тифлис, 1910, том 1, стр. 73, 83 и 74, 75. Труд Линча был издан у нас на русском языке в 1910 году, но самое путешествие по Армении Линч проделал, как указывает на это и предисловие, в два периода: с августа 1893 года по март 1894 года и с мая по сентябрь 1898 года.