Литературная Газета - Литературная Газета, 6629 (№ 05/2018)

Тяжек бромом и йодом прибой.

Олеандры так высоки!

А ещё всё гудит тобой:

Ты читаешь, читаешь стихи…

<���…>

И никак тут не устоять,

Если двое – стихи и прибой.

И уже наших рук не разъять,

И не страшно в прибой за тобой.

О своих чувствах к мужу Антонина Хлебникова-Искандер не привыкла говорить громко, во всеуслышание. Да это и не нужно: свою преданность она доказала всей своей жизнью, посвящённой созданию «поэзии Дома» для классика. Поэтому тема любви звучит в стихах деликатно, почти робко:

Где б найти мне бумаги такой,

Тонкой и чуткой бумаги,

Чтоб трепетали строка за строкой

Чувств моих белые флаги.

Чувства мои, признающие плен

Вымысла, света и тени,

Так и стремятся подняться с колен,

Чтобы упасть на колени.

Стихам поверяла Хлебникова-Искандер и своё отчаяние, и свою боль в последние годы, когда Фазиль Абдулович тяжело болел, а она неотступно была с ним рядом, видя, как день за днём слабеет её любимый человек. Но, несмотря на всю горечь этих стихотворений, на прорывающееся сквозь строки чувство безысходности и страха, в них звучит и робкая полунадежда-полумольба:

Недвижен, тих и седина

Давно венчает лоб.

Из моря вечности волна

Прибьётся – и взахлёб.

Уже не жить. Но как-то так,

В недвижности – живи.

Хоть рубль разменян на пятак,

Звенит родник любви.

И над стихией этих вод

Мерцает жизнь твоя.

Помедли, солнечный заход,

Продли миг бытия.

Дополняют сборник трогательные чёрно-белые фотографии из семейного архива: вот молодые Антонина и Фазиль в Сухуми в 1959 году – ещё до свадьбы, вот они– счастливые родители, вот – художественные фотопортреты Антонины Искандер: эти снимки знаменитый писатель сделал на фотоаппарат «Зенит».… А рядом – фото с литературных встреч: с Андреем Битовым, с Валентином Распутиным, с Людмилой Петрушевской, с Владимиром Маканиным и с соседями по Переделкину: Беллой Ахмадулиной и Борисом Мессерером.

В предисловии к книге Лидия Графова, журналист-правозащитник и близкий друг семьи Искандеров написала: «Думаю, её беспредельная скромность, да ещё жизнь рядом с гениальным мужем, помешали ей уже давно выйти к людям. Что поделать, она не относится к числу типичных писательских жён, которые «знают себе цену». Небрежно относилась к своему творчеству, а вот Фазиль, не щедрый на похвалы, многие её стихи оценивал высоко».

Хочется верить, что и у читателей будет возможность увидеть и оценить новые книги Антонины Хлебниковой-Искандер.

Лги, что ты жив

Книжный ряд / Библиосфера / Книжный ряд

Теги:Чон Унён , Прощай , цирк

Чон Унён. Прощай, цирк. Роман / Пер. с кор. Г.Н. Ли и Габэ Ким. Спб.: Гиперион, 2016. 288 с. (Серия «Современная корейская литература»), 1500 экз.

«Прощай, цирк» – это книга не о забавных представлениях на арене. Несмотря на то что именно с выступления юных жонглёров и начинается повествование, далее автор говорит о непростых взаимоотношениях между корейскими мужчинами и китайскими женщинами.

Чон Унён стала первой писательницей в Азии, которая обратила внимание на социальное положение чосончжогов – этнических корейцев. Главная героиня «Цирка» – молодая Лим Хэхва из Китая, которая покинула родину и вышла замуж за немого Ли Инхо – с широкой, точно у клоуна, улыбкой. Она верила, что сможет стать счастливой женой, «голосом» своего мужа. Его младший брат, Ли Юнхо, выступает в роли первого рассказчика, он знакомит читателя с началом этого «больного» брака.

В словах Юнхо выражена одна из основных тем романа: «Я уверен, что страх не рождается высоко над землёй, а поднимается из сердца». Действительно, автор много рассуждает о явлении страха. На протяжении всего произведения Хэхву и Юнхо сопровождают и тревога от ощущения пустоты собственного существования, и тоска по любви. Они, тонкие и ранимые, учатся быть бесстрашными в разлуке: «Пора было отправляться в путь. Я не испытывала страха. Наоборот, на душе было спокойно. Мне нечего было бояться. Дул холодный зимний ветер. Сейчас он свирепствовал, разрывая облака, но я знала: когда придёт время, он станет тёплым, из него уйдёт злоба. Я повернула лицо навстречу его порывам».

Текст романа насыщен подробностями и пояснениями, касающимися культурной жизни корейского народа за последние десятилетия: «Образ сагвабэ», «…в заведении типа цимдильбана». Любопытен и выразителен язык автора. Книга написана экспрессивно, в ней встречаются частые риторические вопросы, повторы и восклицания, а также парадоксальные афоризмы: «Если тебе больно, ты лжёшь, что не чувствуешь боли, если опьянел, ты лжёшь, что ты трезв как стёклышко, даже если ты умер, лги, что ты жив…».