Литературная Газета: Литературная Газета, 6633 (№ 09/2018)

– Я тоже не останусь на следующий год! – Дильдар краем глаза посмотрел на Халиля и на ломаном русском продолжил. – Я же в Анталье живу, у самого моря. Свой дом у меня. Хотел посмотреть Казань и вернуться, да задержался вот…

– Да если бы у вас не было столько Наташ, – Халиль, перебив собеседника, по обыкновению вскочил с места, – клянусь, только они меня здесь удерживают. А я ведь должен бы в Стамбуле, сидя с любимой на берегу Босфора, встречать и провожать корабли. Там расположен офис нашей семейной фирмы. Свежий морской воздух, бурлящий Стамбул! – Он блаженно закрыл глаза и замер на некоторое время.

– Смотри, мечтатель, подхватишь какую-нибудь весёлую болезнь, обшаривая подолы Наташек-маржюшек! – Камиль сбросил его с небес на землю.

– А я вчера познакомился с татаркой, Ляйля её зовут! – Глаза Халиля хищно заблестели.

– Переспать-то предложил ей, что ли, ненасытный ты наш? – В голосе Камиля зазвучали нотки негодования.

– Не успел, она сама предложила! – Обнажив ровные ряды зубов, Халиль хитро улыбнулся.

– Ну, проныра, ну, злодей, – Камиль, не на шутку разозлившись на Халиля, покачал головой, – на татарочек, значит, перешёл, и до них, значит, добрался? Интересно, на какого червячка ты отлавливаешь этих несчастных девушек?

– На полные карманы денег! – Халиль громко рассмеялся над своими же словами.

Затем, видимо, испугавшись увесистого кулака Камиля, он торопливо начал оправдываться:

– Ты не сердись, Камиль-бей. Эту девчонку я не тронул. Сам же знаешь, в день получки мы все идём на Южную трассу 1 . А в этот раз девчонка уж больно красивая попалась, лишь поэтому и познакомился. Откуда мне знать, что она татарка, лоб – не паспорт, на нём ничего не написано. Если не ошибаюсь, они тоже все там пронумерованы, на цифры откликаются…

– Ну, силён ты на язык, ничего не скажешь! – Камиль разжал стиснутые в кулак пальцы.

Опять вскочив, Халиль начал руками обрисовывать в воздухе Ляйлю:

– Глаза у неё – огонь! Вот такие волосы, во-от такая грудь, тоненькая талия, тугие бёдра…

– Ну, ты Меджнун, я погляжу, стопроцентный! – пробурчал Камиль.

– Это что, я ей ещё и песню посвятил. С турецким акцентом Халиль затянул татарскую частушку:

Девки, ждите, я приду –

В губы расцелую!

Мамы, отпустите девок –

Ведь без них умру я!..

– Собираемся! Быстро! Быстро! – Халиль, увидев, как апельсиноголовые с криками повскакивали и побежали строиться, решил не продолжать концерт.

– Айди-айди! – Глаза Махмута горят, лоб покрылся испариной. Он снуёт туда-сюда по утреннему «плацу».

– Что случилось? – в один голос спрашивают поднятые до окончания обеденного перерыва мужики.

– Молчать! – рявкают на них в один голос бригадиры. Махмут, быстренько что-то объяснив одному из русских бригадиров, вместе с остальными «буграми» направляется к железным воротам.

Из уст оставшегося один на один с большой группой рабочих русского бригадира срывается короткий, но строгий приказ:

– За мной!

Он направляется к самому недостроенному подъезду. Обмениваясь недоумевающими, испуганными взглядами, за ним следуют мужики с картонными номерками на шеях. Поднявшись на последний этаж, бригадир отдаёт ещё один приказ:

– Всем зайти в эту квартиру!

Сто с лишним мужчин споро набиваются в будущую квартиру любовницы большого начальника. Почувствовавший себя неловко от беспрекословной покорности рабочих, бригадир счёл нужным объяснить причину происходящего:

– Мужики, для знакомства с будущим домом приехал сам большой начальник. Он будет изучать план подъезда, в котором будет жить только его семья. Как я понял, он недоволен нашей фирмой. Грозится всех разогнать и привести своих строителей. Пока начальство не уедет, посидите здесь. В окна не выглядывать! Штраф! Увольнение!

Мужики дружно выдыхают. В это время в нагрудном кармане бригадира подаёт голос рация:

– Шестой! Шестой! Я – первый! Через десять секунд будь у второго подъезда!

Словно ошпаренный, бригадир выскакивает в коридор, закрывает дверь и летит вниз.

– Эй, мы же не в тюрьме! Зачем запер дверь?! – Народ немного шумит для приличия и затихает.

Халиль, Дильдар, Камиль и Ваня, уединившись в уголке, приседают на корточки.

Тишину нарушил Камиль:

– Хоть бы уж с работы нас не выгнали, парни, – выдавил он убитым, слабым и настолько тонким голоском, которого от него никогда прежде не слышали, – хоть и непосильной работой нас нагружают здесь, но денег на то, чтобы с голоду не помереть, мы всё же имеем. – Оглядев исподлобья приятелей, он продолжил. – У нас в деревне колхоз-то развалился. Инвестор выгнал взашей нас, трактористов-комбайнёров. Жена – без работы, дома сидит. До пенсии ещё десять лет – денег нет. Сын в университете на платном отделении учится, дочка – школьница. Эта работа очень кстати была бы…